Стивен Лаберж

практика осознанных сновидений

так искренне, как только могла. Более того, я произнесла предельно спокойно (что само по себе было большим достижением, так как в подобных обстоятельст¬вах, будь то сон или бодрствование, я теряю дар речи) что-то наподобие: «Я не боюсь. Давай будем друзьями. Добро пожа¬ловать в мой сон!» И почти сразу, как только я сказала это, монстр превратился в восхитительно дружелюбное сущест

190

во. Я была в восторге. Нет необходимости говорить, что я быстро проснулась, повторяя «.Я сделала это!» (Т. 3., Фресно, Калифорния)

Яуверен, что в осознанном сновидении способен изменит» угрожающую мне ситуацию, чтобы не дать овладеть собой испугу и панике. Я не пытаюсь избегать во сне людей или обстоятельства. Более того, я не делаю этого и в реальной жизни. Я встречаю все трудности с поднятой головой и не откладываю неприятных встреч. Осознанные сновидения изменили мой взгляд на жизнь. Люди думают, что это с годами я спил другим. На самом деле я просто открыл свое на¬стоящее «я». (В. Ф., Гриызборо, Северная Каролина)

Кошмары — это ужасные сновидения, в которых с жуткими подробностями воплощаются наши худшие опасения. Причем самым вероятным кандидатом в ночные кошмары всегда будет то, чего человек боится больше всего. От ночных страхов люди страдали во все времена и во всех культурах. Природа этих страхов понималась по-разному, в зависимости от господству¬ющих взглядов на природу сновидении. В некоторых культурах сны считались переживаниями души, странствующей в иных мирах, пока тело спит, в других — происками демонов. Так, слово nightmare (кошмар) происходит от англо-саксонского mare, что значит «инкуб», или «гоблин» (ипкубом называется демон, который по ночам овладевает женщинами; его женская разновидность называется суккубом).

В современной западной культуре большинство людей склонны считать кошмары «всего лишь снами», подразумевая, что они просто плод воображения и не имеют никаких пос¬ледствий. Поэтому когда директор компании просыпается с колотящимся сердцем из-за того, что во сне за ним гнались зомби, он с облегчением произносит: «Слава Богу, это был толь¬ко сон!». Выпив стакан воды, он снова ложится спать. Однако всего пару минут назад, когда зловонные трупы с глазницами, как ворота в преисподнюю, дышали ему в затылок, у директора не было сомнений в их реальности. Зомби, может быть, и были воображаемыми, но ужас был настоящим. Таким образом, про¬сто отмахиваться от вполне реального ужаса кошмарных снов,

191

называя его иллюзией, — это ошибка, которая не оставляет вам иного