Кураев А

УРОКИ СЕКТОВЕДЕНИЯ

"Обратимся к великому философу Анаксагору. Известны основы его учения. Даже и теперь поучение о нерушимости материи, как основного вещества, может считаться неустаревшим... Он много раз помогал советами Периклу... Уже тогда Он предчувствовал будущий подвиг" (Надземное, 166).

О каком "будущем подвиге" Анаксагора идет речь? - Теософы назначили именно ему стать Иисусом Христом. Иного вывода нельзя извлечь из сопоставления трех рёриховских текстов: "Между друзьями Перикла можно назвать и Великого Путника" (Надземное, 165). "Великий путник или И. Хр"1012. Итак, Христос - это еще и перевоплощение древнегреческого философа-самоубийцы (см. Диоген Лаэртский. Жизнеописания философов. 2,13) Анаксагора! Сам Перикл, кстати, по рёриховскому верованию, прежде был Пифагором1013.

Рериховское обожествление Анаксагора особенно дивно, если вспомнить, что именно было самой яркой чертой в учении Анаксагора: "Поскольку Анаксагор объявил Солнце (которое афиняне считали богом) раскаленным жерновом, они приговорили его к смерти" (Иосиф Флавий. Против Апиона. 2,265). Анаксагор отрицал то самое языческое верование, которое сегодня возрождает рериховская "эзотерическая космология", призывающая поклоняться "Владыке Солнца". Но, когда теософам уж очень хочется кого-либо из знаменитых людей прошлого записать в свои собратья по ложе, они не смущаются никакими противоречиями, и Анаксагора они зачисляют в единоверцы Джордано Бруно (хотя один из них разрушал миф о божественных светилах, а другой его возрождал).

Другой повод для изумления дает воспоминание о том, как об Анаксагоре отзывался Климент Александрийский. Напомню, что, по сведениям теософов, Климент был "Посвященным". Но вот ведь незадача - о другом "Посвященном" Климент отзывается так: "Анаксагор впервые поставил над вещами Ум, но и он не сохранил творящей причины, а вообразил какие-то дурацкие "вихри" при полной бездеятельности и глупости ума" (Строматы. 2,14). "Бездеятельный Ум" - это и в самом деле близко к теософскому без-думному Эйн-Софу, но это очень далеко от Мыслящего Бога Климента.