Евгений Гаркушев

НИЧЕГО, КРОМЕ МАГИИ 1-2 часть

с отдыхающими - копья в пирамидах, на длинных дальнобойных

луках стрелков натянута тетива. Отпускать врагов за Врата мы не имели

права. Брать вражеских солдат в плен не было никакой возможности.

Поэтому одновременно заработали все три паромета. Солдаты с

дальнобойными духовыми ружьями с грузовых дирижаблей палили по

одиночкам, прятавшимся в кустах, засевшим на скалах в дозоре. Сверху их

было видно отлично.

Ни луки, ни короткие копья, ни метательные топоры не могли причинить

нам вреда. Враги пытались скрыться от пуль, но не могли. Мне не очень

это нравилось. Даже когда ты двигаешься с огромной скоростью, а воины

вокруг тебя словно спят, это - честный поединок. Ты все-таки уязвим и

преимущество получил благодаря долгим тренировкам. К тому же всегда есть

вероятность встретить настоящего мастера, еще более сильного, чем ты.

Расстрел с воздуха в чем-то глубоко порочен. Как и охота с вертолета.

Через три минуты боеспособных солдат у Врат не осталось. По штормовым

трапам с грузовых дирижаблей высаживался десант. Остальные солдаты

поспешно вышвыривали уголь прямо на землю. Конечно, пилоты выбрали

ровные площадки, с которых топливо будет легко собрать.

Десантники занимали оборону, блокировали Врата, располагались в

скалах над дорогой. С "Орла", дирижабля, оборудованного двумя паровыми

котлами - для паромета и для пропеллера, - демонтировали паромет и

устанавливали его на большой скале, господствующей над местностью.

Раньше здесь возвышалась сторожевая башня. В бою с Сотней-у-Врат армия

Лузгаша сровняла ее с землей. Только фундамент остался цел, да вокруг

были разбросаны огромные камни.

На площадке перед башней ссыпали почти весь уголь. Теперь его хватит

надолго. А "Орел", ставший транспортником, мы собирались отослать назад

- за боеприпасами.

Через пятнадцать минут после боя транспортный дирижабль "Тетерев"

разгрузился и ушел обратно на север за топливом и пулями для паромета. С

ним было также отправлено донесение о захвате Врат.

По канату я спустился на каменистый склон. Воздух здесь был

разреженный, дышалось с трудом. Ледяная шапка вечных снегов начиналась в

нескольких десятках метров от Врат. От нее веяло холодом. Сами Врата -

две огромные, стоящие торчком базальтовые скалы, напоминали уснувших в

медитации стариков. Скалы едва заметно светились. Ночью это свечение

было мертвенно-бледным, жутковатым. Сейчас его мог различить только