Евгений Гаркушев

НИЧЕГО, КРОМЕ МАГИИ 1-2 часть

Лунина возьмем. Он - регент

и первый бей, к участию в переговорах должен быть допущен.

- Переговоры завтра будут, - медоточиво улыбнулся Зосима. - Сегодня -

просто разговор по душам.

- Тем более. Хочу своему старшему другу представить нового человека,

спасшего меня и княжеству услуги неоценимые оказавшего. Они ведь

незнакомы еще.

- Будь по-твоему, - согласился Зосима. - Тогда и мы с отцом

Митрофаном к митрополиту пойдем. Так, отец Митрофан?

- Вестимо так, отец Зосима, - вздохнул наш провожатый. Ему наверняка

хотелось поужинать и лечь отдыхать, а не принимать участие в каких-то

советах.

Гном, тихо бурча что-то себе под нос, отправился в свою комнату, а мы

с княжной и священниками пошли по длинным полутемным переходам,

устланным ковровыми дорожками.

Зал, в котором нас принял митрополит, впечатлял. Высокие сводчатые

потолки, обшитые темным дубом стены, блистающий паркет, множество

горящих свечей в сверкающих хрустальных люстрах. Вся дача освещалась

керосиновыми лампами, но владыка, видно, предпочитал восковые свечи. От

них шел тонкий медовый аромат.

Отец Кондрат оказался сухим пожилым человеком с добрым морщинистым

лицом, седой шевелюрой и кудрявой, черной с проседью бородкой. Одет он

был в синюю рясу, в руке держал темный длинный посох. Внешность

митрополита внушала доверие. Он напоминал доброго дедушку из сказки.

Только глаза, большие и ясные, казалось, смотрели прямо в душу.

Пристально и вопрошающе - хотя и без намека на укор.

- Здравствуйте, чада!

Владыка поднялся с низкого деревянного стула в центре зала и сделал

несколько шагов нам навстречу. Священники приложились к руке своего

наставника. Я, несмотря на симпатию к митрополиту, руку ему целовать не

стал. И в былые времена руку священникам не целовал, а сейчас, будучи

регентом и первым беем не православного княжества, - увольте! Но и жать

руку высшего духовного лица было бы свинством. Поэтому я просто низко

поклонился. Так же поступила и Валия.

- Что же, матушка, так долго не ехала? - строго спросил Кондрат,

усаживая княжну на маленький табурет. Мы уселись сами - после того, как

в свое кресло опустился митрополит. - С твоей земли мои армии теснят,

людей убивают. А ты и весточку не послала. Только посланницу, да совсем

не в срок... Не дело это... Не по-взрослому.

Княжна потупилась. Что на это скажешь? Не смогла? И так понятно.

То-то и плохо, что не смогла! Отец, тот бы смог.