Евгений Гаркушев

НИЧЕГО, КРОМЕ МАГИИ 1-2 часть

Потом, - отозвался магистр. - В жилье ее никто

посторонний не войдет. Вряд ли кто сможет обойти мою защиту. Дверь откроет

лишь она сама.

- Тогда - двигаемся, - предложил Сергей. - Может, ко мне?

- Ну уж нет, - усмехнулся Ульфиус. - Если они и не знают твой адрес, то

узнают в ближайшее время. Нам нужно скрыться по-настоящему. Потеряться, но

быть рядом с центром событий.

Когда тварь - иначе эту бесформенную мерзость девушка не могла для себя

определить - оказалась рядом с ней, Наташа оцепенела от ужаса. А тварь

вцепилась ей в руку и проскрежетала что-то гнусное и тоскливое. Пахнуло

могильным холодом, и Наташа едва не лишилась чувств - готовилось что-то

очень страшное, такое, чего не пожелаешь и врагу. Но фигура магистра

Ульфиуса, отражавшего атаку бандитов и противостоявшего той нечисти, что

пыталась ее куда-то утащить, выросла, наполнилась ярким волшебным сиянием и

приблизилась к девушке. А тварь, вцепившаяся в нее, словно бы уменьшилась и

потускнела.

Магистр звонко сказал только одно слово, но слово прозвучало, будто удар

большого серебряного колокола. Меч в его руке засиял, нанося удар в самую

суть твари. Чудовище взвыло и отлетело - куда-то в дальнюю даль, хотя

одновременно вроде бы и осталось в комнате. А сама Наташа стала вдруг видеть

все как бы со стороны. В комнате бушевал огонь, дрались люди, Сергей

сцепился со здоровенным бандитом, а Наташа уходила, проваливалась, будто

сквозь пол, но в этом не было ничего особенно страшного. Слезы застилали ей

глаза. Девушка осознавала, что еще раз избавилась от ужасной опасности, и

избавление было так прекрасно, что она не могла думать ни о чем другом. Ей

было радостно за себя и жалко весь белый свет...

Потом перед глазами поплыли круги, начало темнеть. Одновременно на

горизонте - если можно сказать, что в том положении, когда вокруг тебя одна

тьма, есть какой-то горизонт - возникло неяркое жемчужное сияние. Постепенно

оно разгоралось, заполняя все вокруг. Потоки света, словно потоки воды,

струились в пространстве, сливаясь и дробясь. Они обтекали руки и ноги

Наташи. Казалось, их можно было потрогать.

В какой-то момент свет стал нестерпимо ярким, и оттого еще более

прекрасным. Наташа на мгновение закрыла глаза, а когда открыла их вновь, не

было ни жемчужного сияния, ни потоков света. Она сидела на ярко-зеленом

лугу, поросшем травой, какая бывает только весной. Небо было нежно-голубого