У. Л. Уилмхерст

Масонское посвящение

Дервишам Аравийской пустыни

вручают после посвящения кубический камень, помазанный кровью. Главною защитой и

святыней для каждого мусульманина служит кубический камень Кааба. Найден камень,

классифицируемый как Lapis exilis и Lapis ex Coelis, который, как говорят,

всегда падает с неба, откуда он изгоняется в наш внешний мир. Примером

несогласия с буквальной, материалистической трактовкой символического камня

может служить знаменитое восклицание Корнелия Агриппы: «Transmutemini!

Transmutemini in viventes lapides!» — «Да превратитесь вы в живые камни!»

Благодаря таким просвещенным мистикам как, например, духовные алхимики, мы

располагаем сейчас целою сокровищницей малопонятных знаний о «философском

камне», так как во все века существования христианства, помимо массовой,

элементарной религии и официальной церковной деятельности, продолжался более

возвышенный, эзотерический, сложный и углубленный поиск мистического масонства,

равно как и связанная с ним работа строителей-каменщиков, коими были аббаты,

монахи и просто миряне, действовавшие самостоятельно или в больших и малых

сообществах, но всегда в обстановке строжайшей секретности.

У меня нет возможности подробно изложить здесь историю этого движения в Англии,

но некоторые ее моменты все-таки заслуживают упоминания, поскольку доказывают

тот факт, что, несмотря на строительную терминологию, изначальной задачей

масонства была именно мистическая религия, связанная с арканами человеческой

души; что масонство всегда было интеллектуальной и духовной наукой,

пропагандирующей индивидуальное посвящение и возвышение всего человечества через

деятельность этих индивидуальных посвященных.

В Уставах английских масонов от 1784 года, например, содержится меморандум «О

мистерии масонской», предположительно написанный в начале XV века самим королем

Генрихом VI, — скорее для личного пользования, нежели для государственных нужд,

коль скоро он сам, как говорят, был принят в масонское Братство. Если перевести

этот королевский меморандум со средневекового языка на современный, то суть его

заключается в следующем: масонство есть духовная наука; возникла она на Востоке

(как в мистическом, так и в географическом смысле), а к более молодым

человеческим расам Запада попала благодаря путешествиям финикийцев (неправильно

названных «венецианцами»); ее развитию в значительной степени содействовал

Пифагор (весьма забавно то, что его имя в тексте меморандума переделано в

английское — «Питер Говер»), который, после того как сам принял посвящение,

основал великую школу в Кротоне, где преподавал сию науку. Масонская наука

включает в себя знание скрытых сил природы и власть над ними, благодаря чему

опытный масон может совершать действия, которые человеку непосвященному

покажутся чудом; овладение этой наукой приходит через наставления, их

практическое применение и безмолвие; приобщать к масонскому знанию следует

только людей достойных, достаточно сильных и благородных, ибо злоупотребление

этими знаниями и обретаемыми благодаря им способностями оборачивается злом как

для самого отступника, так и для окружающих; масонам ведомо и подвластно

искусство алхимического превращения; у них есть свой универсальный символический

язык, благодаря которому члены Братства могут общаться между собою, невзирая на

национальные и расовые различия; им знакомо «искусство становиться добрыми и

совершенными», освободившись от страха и надежды, смущающих непросветленные умы

и насаждаемых массовой религией; но не все масоны понимают смысл того, что

познают, и не все становятся совершенными, ибо многим не хватает для этого сил,

но еще большему их числу недостает искреннего желания прилагать самоотверженные

усилия к обретению подлинной мудрости.

Подлинность королевского меморандума в свое время оспаривалась, хотя prima facie

в этом нет никаких сомнений. Однако действительно ли он написан Генрихом VI или

же нет, его содержание (в пределах занимаемого им объема) в точности передает

суть масонства.

Невозможно не заметить, что в истории Англии и Европы со времени появления на

свет этого меморандума начинает проявляться некая внутренняя сторона, совершенно

не исследуемая (да и не осознаваемая) академическими историками. За бесконечным

маршем внешних событий невозможно не почувствовать тесно связанное с ними (или

даже направляющее их) незримое присутствие разума, качественно превосходящего