Автор неизвестен

Буддийские сутры. Часть 2.

воздержанности. Наделенный этим праведным сводом нравственных предписаний, он

испытывает безупречное внутреннее счастье. Таким, брахман, бывает монах,

наделенный нравственностью. Такова, брахман, эта нравственность.

Как же, брахман, монах охраняет врата жизненных способностей? Вот, брахман,

видя глазом образ, монах не включается к внешним признакам, не влечется к его

подробностям. Он действует так, чтобы сдерживать причину, благодаря которой

алчность, неудовлетворенность, греховные и нехорошие свойства устремляются на не

сдерживающего способность зрения. Он следит за способностью зрения, в

способности зрения он достигает воздержанности. Слыша ухом звук, он не влечется

к внешним признакам, не влечется к его подробностям. Он действует так, чтобы

сдерживать причину, благодаря которой алчность, неудовлетворенность, греховные и

нехорошие свойства устремляются на не сдерживающего способность слуха. Он следит

за способностью слуха, в способности слуха он достигает воздержанности. Обоняя

носом запах, он не влечется к внешним признакам, не влечется к его подробностям.

Он действует так, чтобы сдерживать причину, благодаря которой алчность,

неудовлетворенность, греховные и нехорошие свойства устремляются на не

сдерживающего способность обоняния. Он следит за способностью обоняния, в

способности обоняния он достигает воздержанности. Чувствуя языком вкус, он не

влечется к внешним признакам, не влечется к его подробностям. Он действует так,

чтобы сдерживать причину, благодаря которой алчность, неудовлетворенность,

греховные и нехорошие свойства устремляются на не сдерживающего способность

вкуса. Он следит за способностью вкуса, в способности вкуса он достигает

воздержанности. Осязая телом прикосновение, он не влечется к внешним признакам,

не влечется к его подробностям. Он действует так, чтобы сдерживать причину,

благодаря которой алчность, неудовлетворенность, греховные и нехорошие свойства

устремляются на не сдерживающего способность осязания.

Он следит за способностью осязания, в способности осязания он достигает

воздержанности. Получая разумом представление, он не влечется к внешним

признакам, не влечется к его подробностям. Он действует так, чтобы сдерживать

причину, благодаря которой алчность, неудовлетворенность, греховные и нехорошие

свойства устремляются на не сдерживающего способность разума. Он следит за

способностью разума, в способности разума он достигает воздержанности.

Наделенный этой праведной воздержанностью в жизненных способностях он испытывает

неуязвимое внутренне счастье. Таким, брахман, бывает монах, охраняющий врата

жизненных способностей.

Как же, брахман, монах наделен способностью самосознания и вдумчивостью? Вот,

брахман, монах вдумчиво действует, когда он идет вперед и идет назад, вдумчиво

действует, когда глядит вперед и глядит по сторонам, вдумчиво действует, когда

сгибается и распрямляется, вдумчиво действует, когда носит ткань, сосуд для

подаяния и верхнюю одежду, вдумчиво действует, когда ест, пьет, разжевывает,

пробует на вкус, вдумчиво действует, когда испражняется и мочится, вдумчиво

действует, когда ходит, стоит, сидит, спит, бодрствует, говорит, молчит. Таким,

брахман, бывает монах, наделенный способностью самосознания и вдумчивостью.

Как же, брахман, монах удовлетворен? Вот, брахман, монах удовлетворен верхней

одеждой, поддерживающей тело, и чашей для милостыни, поддерживающей утробу; куда

бы он ни отправился, он отправляется, беря с собой все свое добро. Подобно тому,

брахман, как крылатая птица, куда бы ни полетела, летит, неся с собой перья, так

же точно, брахман, и монах, удовлетворенный верхней одеждой, поддерживающей

тело, и чашей для милостыни. Поддерживающей утробу, куда бы он ни отправлялся,

отправляется, беря с собой все свое добро. Таким, брахман, бывает

удовлетворенный монах.

Наделенный этим праведным сводом нравственных предписаний, и наделенный этой

праведной воздержанностью и жизненными силами, и наделенный этой праведной

внимательностью и вдумчивостью, и наделенный этой праведной удовлетворенность он

удаляется в уединенную обитель — в лесу у подножия дерева, на горе, в пещере, в

расщелине скалы, у кладбища, в лесной чище, на открытом месте, на груде соломы.

Возвратившись с чашей для милостыни, он сидит там после еды, скрестив под собой

ноги, держа прямо тело, пребывая в сосредоточенном внимании.

Отказавшись от алчности к мирскому, он пребывает свободным сердцем от