Барб Хенди, Дж С Хенди

Похититель жизней

где они, – проговорил он, – и потом, мне на это наплевать. Завтра я увезу свое семейство из города.

– Увезешь? – ошеломленно повторил незнакомец. – Куда? Для тебя единственный шанс уцелеть – это уничтожить дампира.

Торет скривил губы в гримасе, лишь отдаленно похожей на усмешку:

– Знавал я уже одного любителя напевать эту песенку. Теперь его кости превратились в прах, а на прахе стоит таверна дампира. Месть, видишь ли, – дорогое удовольствие.

Голос незнакомца дрогнул от неприкрытой злости:

– Теперь на закате стражники запирают городские ворота. Никто не может ни войти в город, ни его покинуть. Даже решетки на стоках, которые выходят в залив, теперь заперты и днем и ночью. А уж перелезать через все крепостные стены Белы – занятие в лучшем случае трудное, а в худшем – опасное.

Торет отвернулся, с новой силой ощутив бесцельность и безысходность своего нынешнего существования.

– Мало же ты обо мне знаешь, если думаешь, что я не сумею проскользнуть между смертными стражниками. Убирайся прочь и больше сюда не возвращайся.

Он услышал за спиной шаги и круто развернулся. Незнакомец подошел совсем близко. Странное напряжение отразилось на его холеном лице – словно он только что принял важное решение.

– Или мне приказать Тибору, чтобы тебя вышвырнул? – осведомился Торет.

Незнакомец открыл было рот, но тут же закрыл. И отступил на шаг, обретая обычное бесстрастие.

– Как пожелаешь, – бросил он и, повернувшись, вышел из гостиной. Торет последовал за ним и, убедившись, что тот ушел, запер входную дверь на засов.

– Тибор!

Бывший матрос тотчас появился в вестибюле:

– Да, хозяин?

– Когда вернется Чейн, впусти его – и больше никого. Если снова придет этот человек, прогони его прочь. Понял?

– Да.

Торет поднялся по лестнице на верхний этаж. Он устал, он совсем обессилел, он отчаянно нуждался в крови, но, по крайней мере, ему теперь было совершенно ясно, что делать дальше. Не постучавшись, он вошел в спальню Сапфиры. Она одевалась перед большим овальным зеркалом.

– Торет! – вскрикнула она в притворном удивлении. И внимательно оглядела его с головы до пят.