Ямвлих

О египетских мистериях (Часть 1)

животными ни обособленно, ни соседствуя, ни

материально, ни при помощи

      (стр.192)

      некоего свойства. Пусть подобное соприкосновение с мантическими

орудиями будет отнесено на счет демонов, причем и тех --совершенно

обособленных, по жребию получивших под свою власть различных животных,

находящихся подле них в подобном начальствовании и не обладающих совершенно

самодостаточной и нематериальной собственной властью. Или же, если

кому-нибудь будет угодно так считать, пусть им будет назначено такое

местопребывание, при посредстве которого они по природе вступают в общение с

людьми и вопрошаются об оракулах. Однако и это местопребывание следует

считать свободным от тел: ведь чистое не образует никакой общности с

противоположным ему. Между тем его соприкосновение с людьми при посредстве

души жертвенного животного имеет некий смысл. Ибо эта самая душа обладает

определенным свойством с людьми вследствие всеобщего родства жизни и с

демонами, поскольку, освободившись от тел, она каким-то образом пребывает

обособленной. Занимая промежуточное положение между теми и другими, она

прислуживает начальствующему и возвещает тем, кто еще пребывает в теле, то,

что предписывает повелитель, и образует для них обоих промежуточное звено

между ними.

      4. Следует придерживаться также того мнения, что душа, пользующаяся

подобными оракулами, не только внемлет прорицанию, но и со своей стороны

привносит некий немалый вклад в его действительное осуществление. Ведь она

изменяется вместе с ним, объемлет его и вместе с ним предвидит будущее при

посредстве некоей необходимости сопереживания. Итак, этот метод прорицания

совершенно отличен от божественного и истинного метода и в состоянии

говорить наперед относительно маловажных и преходящих дел, и относительно

подвластного обособленной

      (стр.193)

      природе, и обо всем том, что уже приходит в становление, переносит

собственные движения на предметы, способные их воспринять, и многими

способами привносит претерпевание в то, что по природе предрасположено к

сопереживанию. Однако при посредстве претерпевания никогда не могло бы

возникнуть совершенного предвидения будущего. Ведь обращаться к будущему

более всего свойственно тому, что само невозмутимо, нематериально и чисто во

всех отношениях, а то, что смешивается с неразумием и мраком телесности и

материальности, исполняется всяческого незнания. Поэтому ни в коей мере не

следует принимать описанное искусственное занятие за прорицание. Не следует

и предаваться ему с величайшим рвением, так же как и нельзя доверять другому

человеку, предающемуся ему и считающему, будто он имеет для себя некое ясное

и понятное доказательство истины. Пусть это будет нами сказано о подобном

способе прорицания.

      5. Ну так что же, давай поговорим и об ином роде недоразумений, причина

которого скрыта. Этот род, который, как ты сам говоришь, заключает в себе

угрозы насилия, многообразно разделяется на множество угроз. Ведь угрожают

расколоть небеса, или выдать тайны Изиды, или открыть неизреченное в

непостижимости, или остановить корабль, или предать песни Осириса

Тифону134, или совершить что-то подобное. Весь этот вид слов люди

не возносят, как ты полагаешь, к Солнцу, к Луне или к какому-то небесному

телу (ведь это привело бы к еще более страшному неразумию, чем даже то, на

которое ты досадуешь), но, как я говорил ранее, обращают к некоему роду

отдельных космических сил, неразборчивому и неразумному, который восприемлет

от иного разум и повинуется ему, однако собственным мышлением не обладает и

не различает

      (стр.194)

      истину и ложь, а также возможное и невозможное. Так вот, когда

произносятся угрозы, этот род разом приходит в движение и выходит за свои

пределы, так что, как я полагаю, он по природе возбуждается видимостью и

обольщает остальное безумной и неустойчивой фантазией.

      6. Имеет это и другой сходный смысл. Теург благодаря силе неизреченного

повелевает космическими предметами уже не как человек и не как тот, кто

обладает человеческой душой, но становится выше своей собственной сущности,