Ямвлих

О египетских мистериях (Часть 1)

было бы составить о них правильное общее

представление и вынести частные определения.

      3. Впрочем, я перехожу к их явлениям. Какое, в самом деле, они имеют

различие? Ведь ты спрашиваешь, какова примета присутствия бога, ангела,

архангела, какого-либо архонта или души. Итак, я определяю их явления

одинаковым образом с их сущностями, возможностями и действительностями. Ибо

какими они обычно пребывают, такими и показываются обращающимся к ним,

являют действия и обнаруживают соответствующие самим себе облики и

сообразные приметы.

      Так вот, если нужно дать частные определения, то знамения богов всегда

одинаковы по внешнему виду, демонов -- преходящи, ангелов--более чисты, чем

демонические, но менее совершенны, чем божественные, архангелов-- в

некотором отношении подходящие вплотную к божественным причинам, архонтов

же, если ты имеешь в виду владык мира, управляющих подлунными стихиями, то

-- преходящи, но приведены в определенный порядок, а если тех, которые

начальствуют над материей, то еще

      (стр.84)

      более разнообразны и еще менее совершенны, чем у первых; знамения же

душ проявляются как разнородные. Далее, те, что принадлежат богам, блистают,

прекрасные на вид, архангелам--одновременно грозные и кроткие, ангелам --

более спокойные, демонам --ужасные. Знамения же героев--хотя речь о них в

вопросе и не шла, но истины ради пусть будет дан ответ и в отношении их --

более спокойные, чем демонические, архонтов--наводящие ужас, если речь идет

о тех, что господствуют в космосе, или пагубные и мучительные для видящих

их, если о материальных, а душевные похожи в чем-то на героические, разве

что они менее совершенны, чем те.

      Итак, повторим: знамения богов совершенно неизменны и по размерам, и по

форме, и по внешнему виду, и по всему сопутствующему; архангелов --будучи

подобны божественным, отстают от них в тождестве; ангелов --менее

совершенны, чем тех, но неизменны; демонов--уподобляются то одной, то другой

форме, будучи видимы то большими, то малыми, то равными по размерам. Точно

так же и знамения архонтов: всех тех, которые властвуют,-- не подвержены

изменениям, а материальных -- изменчивы во многих отношениях; героические же

подобны демоническим, а душевные ни в малой степени не отстают от

демонических в переменчивости.

      Далее, богам подобают порядок и спокойствие; в знамениях архангелов

имеется деятельное начало порядка и спокойствия; в ангельских присутствуют

уже несвободные от движения упорядоченность и спокойствие; волнение и

беспорядок сопутствуют знамениям демонов; знамениям архонтов соответствуют

видения, находящиеся в полном соответствии с обоими ранее высказанными нами

мнениями: беспорядочно движущиеся соответствуют материальным,

      (стр.85)

      а стойко покоящиеся в себе--властным; знамения героев подпадают под

воздействие движения и не лишены изменчивости, а душевные подобны, конечно,

героическим, но стоят ниже даже тех.

      Помимо этих особенностей, божественные знамения излучают

безыскусственную, чудесно захватывающую созерцающих их красоту, которая

предоставляет от себя божественную радость, проявляется в неизреченной

соразмерности и стоит превыше всех остальных видов благообразия. Блаженные

видения архангелов также являют величайшую красоту, но, однако, не столь

неизреченную и удивительную, как божественные; ангельские уже лишь в

некоторой мере причастны красоте, которую воспринимают от архангелов.

Демонические и героические самовидные духи, как те, так и другие, содержат

красоту в виде определенных образов: демоническая заключена в смыслах,

описывающих сущность, героическая же являет мужество. А знамения архонтов

пусть будут разделены надвое: ведь одни обнаруживают властную и

самоприродную красоту, а другие являют измышленное и привнесенное изящество.

Душевные же сами упорядочены в определенных смыслах, истолковывающихся более

детально, чем в отношении героев, ограниченных в деталях и подвластных

единому виду. Если же нужно дать общее определение, то я утверждаю в

отношении всех их, что каким образом занимает свое место в общем порядке