Петр Демьянович Успенский

Совесть: поиск истины (Часть 1)

их нужно уметь держать в руках. Но и потомки животных

теперь не так уж беспомощны, как были раньше. Они сильно эволюционировали за

это время, т. е. со смерти Адама. Посмотри на всю современную культуру,

технику, промышленность, 'торговлю. А потомки Адама остались, в сущности, на

том же уровне, как были раньше. Ты понимаешь, для потомков Адама Эволюции не

существует. У них есть все, только они этого не знают и считают себя совсем

не тем, что они есть на деле, а, когда находят что-нибудь, что забыли, это

кажется им эволюцией. Но это самообман, все, что они могут найти,

заключается в них самих. Затем, у потомков Адама очень много предрассудков и

какого-то атавизма, который мешает им жить. У потомков животных этого

атавизма нет. Например, потомки Адама, в сущности, не ценят вещей, и мало

придают значения материальным благам. И у них нет достаточной гибкости ума и

воображения, которая, наоборот, очень высока у потомков животных. --

Гибкости? -- Ну, да. Потомки Адама плохо понимают, например, что можно

думать одно, говорить другое и делать третье. Их ум не в состоянии охватить

идеи, что человек для самого себя и для другого может иметь совершенно

различные мерки; себе, например, позволять и извинять что-нибудь, а другому

не позволять и не извинять и тому подобное. Они непременно хотят, чтобы

всегда все было одинаково, чтобы истина, которая в одном случае была

175

Совесть: поиск истины

истиной и во всех других случаях тоже была истиной. Но потомки животных

справедливо находят, что тогда, было бы очень скучно жить. Не было бы

никакого разнообразия.

Все это у потомков Адама, конечно, признак известной умственной

ограниченности. Дальше, если говорить о них, я могу сказать, что они никогда

не удовлетворяются формой и внешностью, а всегда стремятся к сущности, и

этим создают себе много ненужных затруднений в жизни. Взять, например,

религиозные вопросы. Потомки животных тоже бывают очень религиозны, но их

религия не мешает жизни. Они всегда умеют приспособить ее к жизни. А если

они делают что-нибудь особенно некрасивое, они всегда говорят, что они

действуют из религиозных мотивов, и что это -- воля Бога. Если потомки

животных молятся, они всегда просят чего-нибудь у Бога, главным образом

того, чего у них нет, а есть у их ближнего. И если они встречают человека,

который молится не так, как они, а иначе, у них считается очень хорошим и

добрым делом проломить ему голову. И из этой последней тенденции вытекает

очень много интересных событий, способствующих оживлению истории. А потомки

Адама плохо понимают все это. И они не умеют отграничивать религию от жизни

и вести, так сказать, две параллельные линии. Потомки животных прекрасно

понимают, что жизнь -- это грубая штука и с сантиментами здесь ничего не

поделаешь. Они понимают, что в жизни побеждает сильнейший. И сообразно этому

действуют. И потомкам животных всегда кажется, что кто-то хочет отнять у них

то, что они считают своей собственностью, и девять десятых их времени, а

иногда и все десять десятых заняты мыслями о том, как сохранить то, что им

принадлежит, и приобрести то, что принадлежит их ближнему. Потомки Адама

всегда уступают им в этом отношении и также во многих других. И у потомков

Адама часто возникают опять прежние фантазии. Понимаешь, у них сохранились

смутные воспоминания о жизни до грехопадения. -- Значит, эти фантазии

все-таки опасны с твоей точки зрения? -- Не то что опасны, -- сказал дьявол,

-- но все-таки мы считаем, что лучше заблаговременно принимать меры. -- Но

что же это за меры, я не понимаю. -- Разные, -- сказал дьявол. -- Я расскажу

тебе два смешных случая. Раз жил один пустынник. Он изучал различные

современные ему системы миропонимания, религиозные учения, разные тайные и

явные доктрины и тому подобное и нашел в них очень много лжи, сознательной и

бессознательной. Свои исследования он изложил в большой книге и собирался

эту книгу напечатать. Я пришел к нему, в виде такого же пустынника и сказал:

'Вы пишете книгу?' 'Да', сказал он. 'Вы хотите рассказать людям всю правду,

полную правду без утайки, как вы понимаете ее? 'Да', сказал он, 'я нахожу,

что это самое лучшее, от людей слишком долго скрывали правду'. 'Я понимаю

вас', сказал я, 'разделяю ваш взгляд вполне, сочув-

176

П. Д. Успенский