Риан Айслер

Чаша и клинок

отобрать у

женщин право принимать решения. А жриц надо было лишить их духовного

авторитета. И патрилинейность должна была сменить матрилинейность даже среди

покоренных народов, что и произошло в Древней Европе, Анатолии, в

Месопотамии и в Ханаане, где женщины теперь воспринимались как руководимые

мужчинами живые системы производства и воспроизводства, а не как

самостоятельные члены сообщества.

Но не только женщины отлучались от ответственности и власти. Само

техническое развитие общества также использовалось для усиления и

поддержания социально-экономической системы, основанной на неравенстве.

Как свойственно обществу господства, преимущественно развивались

технологии уничтожения. Общество не только почитало и награждало проявивших

особую удаль в грабежах и убийствах, но и направляло свои материальные

ресурсы на производство все более сложного смертоносного оружия. Рукоятки

кинжалов и мечей украшались драгоценными камнями, жемчугом, изумрудами и

рубинами. И хотя цепи, в которые заковывали пленников, тянущихся вереницей

за победителем, выковывались из неблагородных металлов, сами колесницы

полководцев, царей и императоров были изготовлены из серебра и золота.

Как только вслед за периодом застоя или регресса техническое развитие

возобновилось, качество товаров возросло. Однако способ их распределения

изменился. На Крите трудились все, и жизненный уровень был довольно высок у

всех. Теперь же, когда благодаря улучшенным технологиям увеличилось

производство материальных ценностей, львиную долю этого нового богатства

присваивала правящая верхушка, а подданным доставались лишь остатки.

Социальное развитие тоже двинулось вперед: политические, экономические

и религиозные институты усложнялись и совершенствовались. Однако новые

специальности, новые административные должности' возникавшие в результате

этих процессов, оказывались в руках сильных завоевателей и их преемников.

Обычно эти люди получали власть, разрушая и присваивая богатства

завоеванных территорий, а не создавая новые ценности. Затем, по мере того,

как возникла необходимость новых ролей в производстве и управлении

богатством, эти роли также были присвоены завоевателями. Наиболее видные и

доходные места сохранялись за мужчинами, стоящими у власти; остальные

распределялись между теми их подданными, кто служил и повиновался им. В

число таковых входили, например, новая выгодная должность сборщика дани

(позднее сборщика налогов), а также другие бюрократические посты, приносящие

людям не только власть и престиж, но и богатство.

Разумеется, престижные и хорошо оплачиваемые новые места не

предоставлялись главам матрилинейных кланов или жрицам, которые все еще

придерживались прежних порядков. Наоборот, как мы видим из документов,

скажем, шумерского города Элам, новые социальные роли и должности любого

уровня, - а также постепенно и старые - последовательно переходили от женщин

к мужчинам.

Ибо теперь лишь сила и. угроза силы определяла, в чьих руках будут

каналы экономического распределения. Неравенство стало принципом социальной

организации. Начиная с физического превосходства более сильной половины

человечества над Женской половиной, все человеческие отношения строились по

такому шаблону.

Однако постоянно добиваться послушания силой невозможно. Необходимо

было старых повелителей Вселенной, чей символ животворная Чаша, заменить

новыми, более могущественными божествами, с клинком в руках. И прежде всего

необходимо было скинуть с пьедестала не только женщину, ее земную

представительницу, но и саму Богиню.

В некоторых ближневосточных мифах такую функцию выполняет рассказ о

том, как богиня была убита. В других мифах ее подчиняют и унижают, насилуя.

Например, первое упоминание о могущественном шумерском боге Энлиле в

ближневосточной мифологий связано с насилием над богиней Нинлиль. Такие