Сатпрем

Шри Ауробиндо. Человеческий цикл (Часть 1)

нас в тайну и процесс его создания. Наступает

время, когда творец прекрасного восстает и провозглашает свое право на

свободу - обычно в форме нового закона или принципа творчества, - и эта

свобода, однажды утвержденная, начинает расширяться и увлекать за собой

критический разум, раздвигая его привычные границы. Появляется более

глубокая оценка прекрасного, стремление искать новые принципы критики:

постигать душу самого произведения и объяснять его форму в связи с душой или

изучать самого творца или дух, характер и идеи эпохи, в которую он жил, и

таким образом приходить к правильному пониманию его произведений. Интеллект

начинает сознавать, что главная его задача - не устанавливать законы для

творца прекрасного, но помочь нам понять самого художника и его произведение

- не только его форму и составные элементы, но и ум, в котором оно

зародилось, и впечатления, которые оно вызывает в уме воспринимающем. Здесь

критический разум стоит на верном пути, но на пути, к концу которого

рациональное понимание остается далеко позади и открывается высшая

способность, супрарациональная по своему происхождению и природе.

Ибо сознательное восприятие прекрасного достигает предельной ясности и

приносит высочайшее наслаждение не благодаря анализу красоты, которой

наслаждаются, и даже не благодаря правильному и разумному ее пониманию - ибо

они лишь предварительно очищают наше изначально непросвещенное чувство

прекрасного - но благодаря экзальтации души, в которой она полностью

открывается свету, силе и радости творения. Душа прекрасного в нас

отождествляет себя с душой прекрасного в произведении искусства и в процессе

восприятия испытывает то же божественное упоение и тот же духовный подъем,

которые испытывал художник в процессе творчества. Критика достигает

предельных высот, когда запечатлевает, объясняет, верно описывает этот

отклик души; она сама должна стать вдохновенной, интуитивной, дарующей

откровение. Иными словами, деятельность интуитивного ума должна стать

завершением деятельности рационального интеллекта; интуитивный ум может даже

полностью заместить интеллект и более эффективно исполнять специфическую,

свойственную ему работу; он может более глубоко объяснить нам тайну рождения

формы, стадии творческого процесса, внутреннюю причину, сущность и характер

недостатков и несовершенств, присущих произведению, равно как и его

достоинств. Ибо интуитивный ум - когда он достаточно воспитан и развит -

всегда может взять на себя работу интеллекта и обнаружить при этом силу,

свет и способность проникновения в сущность, которые более велики и надежны,

чем сила и свет интеллектуального ума, даже самого развитого. Существует

интуитивная способность различения, которая превосходит остротой и точностью

восприятия видение логического разума.

Все, сказанное о великом искусстве как о той форме прекрасного, в

которой обычно наше эстетическое чувство находит величайшее и глубочайшее

удовлетворение, относится ко всякой красоте - красоте Природы, красоте

жизни, равно как и красоте искусства. Мы приходим к тому, что в конечном

счете в своем отношении к прекрасному разум занимает в точности то же место

и имеет те же пределы возможностей, как и в своем отношении к религии. Он

помогает просвещать и очищать эстетические инстинкты и импульсы, но не может

дать им высочайшую удовлетворенность или развить в них способность полного

проникновения в сущность. Он до некоторой степени формирует эстетический ум

и способствует его реализации, но не может с основанием притязать на право

устанавливать окончательный закон для процесса созидания прекрасного или для

восприятия прекрасного и наслаждения им. Он может только направлять

эстетический инстинкт, импульс и ум к максимально сознательному

удовлетворению, но не приводить к нему; в конце концов он должен передать их

в распоряжение более высокой способности, которая непосредственно

соприкасается с супрарациональным и по своей природе и образу действий

превосходит интеллект.

И причина здесь все та же: ибо в прекрасном в конечном счете мы ищем то

же самое, что и в религии - Абсолютное, Божественное. В своем поиске

прекрасного человек лишь в самом начале пути удовлетворяется красотой формы