Сатпрем

Шри Ауробиндо. Человеческий цикл (Часть 1)

следует

подчинить и ассимилировать. Но уровень способностей всегда определяется

биологическим родом и видом, а в случае человечества - расой. Отсюда

логически вытекает, что одна лишь тевтонская1 раса является полностью

одаренной, и потому Германия должна поглотить все тевтонские расы и

превратить их в часть германского сообщества; расы менее одаренные, но не

вполне лишенные способностей, следует германизировать; прочие же, безнадежно

деградировавшие (такие, как латинские народы Европы и Америки) или низшие по

природе своей (как значительное большинство африканских и азиатских народов)

необходимо, где возможно, переместить, как гереро, а где невозможно,

поставить в зависимость, подвергнуть эксплуатации и обращению соответственно

их низшей природе. Так будет осуществляться эволюция, так род человеческий

будет двигаться к своему совершенству2.

Не надо полагать, будто все немцы придерживались такой крайней точки

зрения, как это слишком долго представлялось, или что большинство

придерживалось ее сознательно; но достаточно того, чтобы активное

меньшинство мыслителей и сильных личностей захватило власть над жизнью

народа и внедрило в нее определенные тенденции, чтобы те восторжествовали на

практике или по крайней мере вызвали общую тенденцию на уровне подсознания

даже там, где сама мысль в действительности не внедряется в сознательный ум.

Фактические события настоящего времени, похоже, показывают, что именно эти

убеждения - частично сознательно, частично подсознательно или неосознанно -

воспринял коллективный германский ум. Легко высмеять прямолинейность этой

ужасающей логики или сурово раскритиковать ее доводы, опираясь на идеи и

истины, которые она оставила без внимания,и еще легче отвернуться,

испугаться, возненавидеть и резко отверг-нуть ее, в то же время на практике

в собственных действиях руководствуясь - не столь явно, последовательно и

смело - ее принципами. Но полезней начать с понимания, что за этой логикой

стояла и стоит великая искренность, в которой кроется секрет ее силы, а в ее

заблуждениях есть своего рода извращенная честность; то искренность, с

которой Германия старается прямо смотреть на собственное поведение и явления

жизни, и честность, с которой она провозглашает подлинные принципы этого

поведения и не утверждает другие (за исключением случаев дипломатической

необходимости) лишь на словах, вместе с тем пренебрегая ими на деле. И если

этому германскому идеалу суждено рухнуть - не просто временно, на поле боя и

в коллективном сознании нации или наций, его провозглашающих, как это

преждевременно произошло в мировой войне, но в сознании человека и в жизни

человеческой расы, то тем, кто придет к лучшему закону существования,

потребуется равная искренность и неизвращенная честность.

Совершенно очевидно, что германское учение имеет два аспекта,

внутренний и внешний: культ Государства, нации или сообщества и культ

интернационального эгоизма. В первом отношении Германия, пусть даже и

потерпевшая временное поражение на поле боя, похоже, уже обеспечила себе

победу в моральном сознании человечества. Тенденция к беспощадному

принуждению (противоположная тенденции помощи индивиду со стороны

Государства)1 - конечно же, ради его личного и общего блага, ибо кто открыто

признает, что принуждает во вред? - почти повсюду либо преобладает, либо

постепенно усиливается и укрепляется в общественном сознании; поборники

индивидуальной свободы сегодня представляют собой потерпевшую моральное

поражение редеющую армию, которая может сражаться лишь в надежде на будущую

победу или в расчете спасти от гибели хотя бы часть своих принципов. Что

касается внешнего аспекта - международных отношений, - то борьба идей

по-прежнему продолжается, но она с самого начала не обещала ничего

хорошего1; и теперь, когда физическая война с ее первыми психологическими

последствиями, осталась позади, мы уже можем увидеть, какой оборот, скорее

всего, примут события. Война - опасный наставник, и физическая победа

зачастую ведет к моральному поражению. Германия, потерпевшая поражение в

войне, победила после войны; германское учение, возродившееся в более

суровом и яростном воплощении, угрожает распространиться по всей Европе.