Сатпрем

Шри Ауробиндо. Человеческий цикл (Часть 1)

периодически предпринимались

попытки заново открыть истину души и жизни и проникнуть за покров удушающих

конвенций; но попытки эти направлялись широким и терпимым духовным разумом,

гибкой интуицией души и глубоким субъективным стремлением к истине,

недостаточно агрессивными и разрушительными по своему характеру. Эти попытки

хотя и произвели великие внутренние и зна-чительные внешние перемены, ни

разу не приводили к освобождению от господствующего конвенционального

принципа. Деятельность расщепляющего и разрушающего критического разума,

присущего некоторым из этих движений, никогда не заходила достаточно далеко;

созидательная сила, не получившая достаточной поддержки силы разрушительной,

оказалась не способной расчистить широкое и свободное пространство для

созидания нового. И только в период европейского влияния появляются

благоприятные условия и достаточно сильные тенденции для того, чтобы

положить начало новому веку радикальной и плодотворной переоценки идей и

явлений. Влияние это было всегда - или во всяком случае до недавнего

прошлого - рационалистическим, утилитаристским и индивидуалистическим по

своему характеру. Оно заставило национальный разум посмотреть на все с

новой, аналитической и критической точки зрения, и даже те, кто стремится

сохранить настоящее или воскресить прошлое, вынуждены бессознательно или

полусознательно оправдывать свои усилия с новой позиции и с помощью

свойственных ей методов аргументации. На Востоке субъективный азиатский ум

вынужден признавать необходимость пересмотра критериев жизни и мысли.

Влияние западного знания, наряду с давлением новых требований жизни и

совершенно изменившейся среды существования, заставило Восток пойти против

самого себя. То, чего он не сделал по внутреннему побуждению, пришло к нему

как необходимость извне, и в этом внешнем характере происходящего

заключались огромные преимущества, равно как и великие опасности.

Таким образом, в веке индивидуализма человечество предпринимает

решительную попытку открыть истину и закон как отдельной личности, так и

мира, которому она принадлежит. Этот век может начаться, как начался в

Европе, с попытки вернуться назад, особенно в сфере религии, к изначальной

истине, ныне скрытой, затемненной или искаженной конвенцией; но за этим

первым шагом необходимо совершить и другие и в конце концов подвергнуть

всестороннему сомнению сами основы мышления и практической деятельности

человека во всех сферах жизни. Эта эпоха неизбежно завершается революционным

преобразованием религии, философии, науки, искусства и общества. Начинается

оно на уровне индивида и осуществляется силой индивидуального разума и

интеллекта за счет требований, предъявляемых индивидом к жизни, и его

жизненного опыта; но исходя из индвидуального, это преобразование должно

стать универсальным. Ибо в результате своих усилий человек скоро понимает,

что он не может быть уверен в открытой им истине и законе своего

собственного существа, пока не откроет некий универсальный закон и истину, с

которыми сможет их соотнести. Он является частью вселенной; во всем, кроме

глубин своего духа, он является ее послушным подданным, крохотной клеткой

этой колоссальной органической массы; его субстанция извлечена из ее

субстанции, и закон его жизни обуславливается и управляется законом ее

жизни. Из нового взгляда на мир и нового знания мира должны родиться его

новый взгляд на себя и новое знание себя самого, своих сил, способностей и

пределов, своих прав на существование, своего высокого пути и далекой или

близкой цели своего личного и общественного предназначения.

В Европе в нынешнее время это движение приняло форму чистой и

могущественной естественной Науки: законы физической вселенной, а также

законы экономики и социума она выводила из физического существования

человека, его окружающей среды, истории его эволюции, его физических и

витальных, личных и общественных потребно-стей. Но в конце концов станет

ясно, что знание физического мира - это не все знание; станет очевидным, что

человек является существом столько же ментальным, сколько физическим или

витальным, и даже по сути своей более ментальным, нежели физическим или

витальным. Несмотря на то, что физическое существование и жизненная среда