Джек Керуак

Бродяги Драхмы

Это всегда круг со знаками внутри, круг

означает пустоту, а знаки - иллюзию, понял? Иногда мандалу рисуют над

головой бодхисаттвы, тогда по ней можно прочесть его историю. Тибетские

дела.

Я был обут в теннисные тапочки; теперь я достал скалолазную шапочку,

которую вручил мне Джефи, это был черный французский беретик, я сдвинул его

под лихим углом, рюкзак за спину - и я готов идти. В тапочках и берете я был

скорее похож на богемного художника, чем на альпиниста. Джефи же, в своих

замечательных бутсах и зеленой швейцарской шляпочке с перышком, напоминал

эльфа, но все равно выглядел мощно. Представляю себе его, одного в горах, в

этом снаряжении, так и вижу: прозрачное утро в сухих Высоких Сьеррах,

вдалеке чистые пихты оттеняют бока каменистых холмов, за ними - заснеженные

пики, ближе - большие купы сосен, а вот и Джефи в своей шляпочке, с огромным

рюкзаком, топает себе, в левой руке - цветочек, зацепился за лямку рюкзака

на груди; по сторонам зияют дальние осыпи; глаза светятся радостью, он на

своем пути, его герои - Джон Мьюир, Хань Шань, Ши-те, Ли Бо, Джон Берроуз,

Пол Беньян и Кропоткин; ростом он мал и шагает, забавно выпятив животик,

просто потому, что слегка сутулится, зато у него широкий, твердый шаг,

длинный шаг высокого человека (как я выяснил, следуя за ним по тропе),

широкие плечи и мощная грудная клетка.

- Елки-палки, Джефи, как же все здорово, какое отличное утро, - сказал

я, когда, заперев машину, мы пустились вдоль озера, с рюкзаками за спиной,

рассеявшись по обочинам и центру дороги, как рассеивается пехота. -

Насколько круче, чем какой-нибудь 'Плейс'! Таким вот свежим, погожим

субботним утром сидишь там и напиваешься, мутный весь, больной, - а мы тут

гуляем, свежий воздух, чистое озеро, красота, прямо хокку, ей-Богу.

- Сравнения одиозны, Смит, - отвечал он, цитируя Сервантеса и заодно

делая буддистское наблюдение, - Какая фиг разница, сидишь ты в 'Плейсе' или

лезешь на Маттерхорн, все одно пустота, братишка. - Я подумал и решил, что

он прав, сравнения одиозны, все одно и то же, но все-таки я чувствовал себя

превосходно и вдруг даже понял, что (несмотря на тромбозные вены) эта

прогулка пойдет мне на пользу, и может быть, я даже брошу пить и вообще

начну новую жизнь.

- Джефи, как я рад, что встретил тебя. Я хочу научиться правильно

складывать рюкзак, вообще как и что, и прятаться в горах, когда цивилизация

надоест. На самом деле здорово, что я тебя встретил.

- Что ж, Смит, и я рад, что встретил тебя, узнал про спонтанное письмо

и все такое.

- Да это ерунда.

- Для меня не ерунда. Прибавим шагу, время поджимает.

Вскоре мы уже добрались до клубов желтой пыли, где, урча, возились

трактора и матерились толстые потные рабочие. Они даже не взглянули на нас.

Им, чтобы залезли на гору, надо было бы заплатить вдвое, а сегодня, в

субботу, и вчетверо.

Подумав об этом, мы с Джефи посмеялись. Я немного стеснялся своего

дурацкого берета, но трактористы не обратили на него никакого внимания;

скоро мы уже оставили их позади и приблизились к последнему домику -

магазинчику, от которого уже начиналась тропа. Это был бревенчатый домик у

самого края озера, у подножия довольно внушительных предгорных холмов. Здесь

мы немного передохнули на ступеньках, все-таки прошли мили четыре, правда,

по хорошей ровной дороге; зашли внутрь, купили конфет, всякого там печенья,

кока-колы. И тут вдруг Морли, который, надо сказать, отнюдь не молчал все

эти четыре мили и смотрелся весьма забавно со своим гигантским рюкзаком, где

лежал, в частности, надувной матрас (в сдутом состоянии), но без всякой

шляпы или кепки, то есть совершенно так же, как у себя в библиотеке, но в

каких-то больших мешковатых штанах, - короче, Морли внезапно вспомнил, что

не слил воду.

- Подумаешь, не слил воду, не влил соду... - сказал я, видя их ужас и

не очень-то разбираясь в автомобилях.

- Да ты что, не слил воду - это значит, что, если ночью здесь будут

заморозки, вода замерзнет, радиатор взорвется, все к черту полопается, мы не

сможем доехать до дому и замучаемся переть пешим ходом до Бриджпорта,

двенадцать миль.

- А если не будет заморозков?

- Нельзя полагаться на случай, - сказал Морли, и к этому моменту я был

уже страшно зол на него за все штучки, которые он изобретал, чтобы не так,