Доннер Флоринда

Шабоно

будет злиться и причинит тебе вред своими вол-

шебными растениями.

Я хотела сделать так, как он сказал, но что-то за-

ставило меня повторить песню хекуры Ирамамове.

- Не повторяй его песню, - умолял Этева. - Ирама-

мове сделает тебя глухой. Он заставит тебя плакать кровью.

Этева повернулся к Ирамамове:

- Не заколдовывай Белую Девушку.

-А я и не собираюсь, - уверил его Ирамамове. - Я

не злюсь на нее. Я знаю, она не такая, как мы, она не все

понимает.

Взяв мое лицо в руки, он заставил меня заглянуть в его

глаза.

- Я вижу, как хекуры танцуют у нее в зрачках.

На солнечном свете глаза Ирамамове были не темными

как обычно, а светлыми, цвета меда.

- Я тоже вижу хекуры у тебя в глазах, - сказала я

ему, рассматривая желтые пятна на радужке его глаз.

Я попыталась сказать ему, что наконец поняла, почему

его имя Глаз Ягуара, но свалилась к его ногам. Я смутно

помнила, что меня несли чьи-то руки. Добравшись до гама-

ка, я сразу же провалилась в глубокий сон и проснулась

только на следующий день.

В хижине Этевы собрались Арасуве, Ирамамове и ста-

рый Камосиве. Я беспокойно рассматривала их. Они были

разукрашены оното; мочки их ушей были украшены ко-

роткими тростниковыми палочками, раскрашенными под

перо. Когда Ритими села рядом со мной в гамаке, я решила,

что она пришла защищать меня от их гнева. Не дав никому

из мужчин возможности что-либо сказать, я начала нести

ахинею, извиняясь за то, что попробовала эпену. Чем быс-

трее я говорила, тем безопаснее себя чувствовала. Ровный

поток слов, решила я, был надежным способом разогнать

их гнев.

Арасуве наконец прервал мою бессвязную болтовню:

- Ты говоришь слишком быстро. Я не могу ничего

понять.

Меня смутил его дружеский тон. Казалось, он не был

результатом моей речи. Я взглянула на других. Их лица не

выражали ничего, кроме искренней любознательности. Я

наклонилась к Ритими и шепотом спросила:

- Если они не злятся, то почему они пришли в

хижину?

- Не знаю, - тихо ответила она.

- Белая Девушка, ты когда-нибудь раньше видела хекуру?

- спросил Арасуве.

- Я никогда в жизни не видела хекур, - быстро

уверила его я. - Даже вчера.

- Ирамамове видел хекур в твоих глазах, - настаивал

Арасуве. - Вчера вечером он принимал эпену. Его собствен-

ная хекура сказала ему, что научила тебя своей песне.

- Я знаю песню Ирамамове, потому что очень часто

слышала ее, - не унималась я. - Как могла его хекура

научить меня? Духи не приходят к женщинам.

- Ты не похожа на женщин Итикотери, - сказал ста-

рый Камосиве, глядя на меня так, как будто впервые

видел. - Хекуры могут легко ошибиться. - Он вытер сок

табака, стекающий в уголках рта. - Были случаи, когда

хекуры приходили к женщинам.

- Поверь мне, - сказала я Ирамамове, - я знаю твою

песню, потому что слышала много раз, как ты ее пел.

- Но я пою очень тихо, - доказывал Ирамамове. -

Если ты действительно знаешь мою песню, почему бы тебе

не спеть ее прямо сейчас?

Надеясь, что на этом инцидент будет исчерпан, я нача-

ла напевать мелодию. К полному разочарованию я совер-

шенно не могла вспомнить слов.

- Ну вот видишь! - радостно воскликнул Ирамамо-

ве. - Моя хекура научила тебя этой песне. Именно поэтому

я не разозлился на тебя вчера, поэтому я не повредил тебе

уши и глаза, поэтому я не ударил тебя горящей палкой.

- А следовало бы, - сказала я, выдавливая улыбку.

Внутри у меня все дрожало. Характер Ирамамове был всем

хорошо известен. У него была мстительная натура и очень

жестокие наказания.

Старый Камосиве сплюнул шарик табака на землю, а

потом достал банан, висевший прямо над ним. Очистив, он

запихнул в рот весь плод целиком.

- Много лет тому назад была женщина - шапори, -

бормотал он, жуя. - Ее звали Имаваами. У нее была белая

кожа, как у тебя. Она была высокой и очень сильной, а

когда она принимала эпену, то пела для хекур. Она знала,

как при помощи массажа снять боль и как высосать яд.

Никто не мог превзойти ее в охоте за потерявшимися ду-

шами детей и в противодействии проклятиям черных ша-

манов.

- Скажи нам. Белая Девушка, - попросил Арасуве, -

знала ли ты шапори прежде, чем пришла сюда? Учил ли

тебя кто-нибудь из них?

- Я знала шаманов, - сказала я. - Но они никогда

ничему меня не учили.

Очень подробно я описала работу, которой занималась

перед приездом в миссию. Я говорила о донье Мерседес и о

том, как она разрешила мне наблюдать и записывать на

магнитофон взаимодействие между собой и пациентами.

- Однажды донья Мерседес позволила мне принять