Доннер Флоринда

Шабоно

Я села в лубяном гамаке. Только теперь до меня

дошло, что я нахожусь не в хижине Этевы.

- Ирамамове, - сказала Хайяма, опередив мой воп-

рос. - Его хижина была ближе всех, вот Пуривариве и

притащил тебя сюда после того, как тебя толкнули на чью-

то дубинку.

Луна уже высоко забралась в небо. Ее бледный мерца-

ющий свет сеялся на поляну. Пляски закончились, но в

воздухе все еще висела неуловимая дрожь.

Крича и ударяя стрелами о луки, несколько мужчин

встали полукругом перед хижиной. Ирамамове и один из

его гостей шагнули в центр группы живо

жестикулирующих мужчин. Я не могла сказать, из какой

деревни был этот гость, так как совершенно запуталась в

разных группах, приходивших и уходивших с начала

праздника.

Ирамамове крепко уперся ногами в землю и поднял

левую руку над головой, выпятив грудь. - Ха, ха, ахаха,

аита, аита! - прокричал он, притопывая ногой. Этим бес-

страшным кличем он вызывал противница нанести ему

удар.

Молодой гость отмерил вытянутой рукой расстояние до

тела Ирамамове; он несколько раз замахивался, и наконец,

его сжатый кулак нанес мощный удар в левую сторону

груди Ирамамове.

Потрясенная, я сжалась всем телом. На меня накатила

тошнота, словно боль прошила мою собственную грудь. -

Почему они дерутся? - спросила я Хайяму.

- Они не дерутся, - смеясь, ответила та. - Они хотят

услышать, как звучат хекуры, жизненные сущности, обита-

ющие у них в груди. Они хотят слышать, как при каждом

ударе вибрируют хекуры.

Толпа взорвалась подбадривающими криками. Бурно

дыша от возбуждения, юный гость отступил и ударил Ира-

мамове еще раз. С презрительно вздернутым подбородком,

твердым взглядом, замерев в гордой стойке, Ирамамове

принял одобрительные, возгласы мужчин. Только после

третьего удара он изменил стойку. На мгновение его губы

скривились в одобрительной усмешке, и тут же снова

появилась ухмылка презрения и равнодушия. Постоянное

притопывание ногой, как объяснила мне Хайяма, выража-

ло не что иное, как раздражение: противник еще не нанес

ему достаточно сильного удара.

С нездоровым оттенком праведного удовлетворения я

надеялась, что Ирамамове хорошенько прочувствует каж-

дый удар. Поделом ему, думала я. Увидев однажды, как он

колотит свою жену, я стала испытывать к нему все нара-

стающую неприязнь. И все же я не могла не восхищаться

тем, как он храбро держится среди этой толпы. В его пря-

мой, как стрела, спине, в том, как он выпячивает разукра-

шенную ссадинами грудь, было что-то по-детски

задиристое. Его круглое плоское лицо с узким лбом и рас-

пухшей верхней губой казалось таким ранимым, когда он

в упор глядел на стоящего перед ним молодого противника.

Интересно, подумала я, не выдает ли его чуть дрогнувший

взгляд, что ему крепко досталось.

Четвертый удар с сокрушительной силой врезался ему

в грудь. Его отголоски походили на катящиеся по реке

камни во время бури.

- Пожалуй, я слышала его хекуры, - сказала я, уве-

ренная, что у Ирамамове сломано ребро.

- Он ваитери! - хором воскликнули Итикотери и их

гости. Они восторженно запрыгали на корточках, колотя

над головой стрелами о луки.

- Да. Это храбрец, - повторила Хайяма, не сводя глаз

с Ирамамове. Тот, весьма довольный тем, как мощно проз-

вучали его хекуры, стоял, выпрямившись в толпе приветст-

вовавших его мужчин, а его покрытая синяками грудь раз-

дувалась от гордости.

Успокоив зрителей, вождь Арасуве шагнул к брату. -

А теперь ты прими удар Ирамамове, - сказал он тому, кто

нанес ему четыре удара.

Гость встал перед Ирамамове в такую же задиристую

позицию. Кровь брызнула у него изо рта, когда он рухнул

на землю под третьим ударом Ирамамове.

Ирамамове высоко подпрыгнул и пустился в пляс вок-

руг упавшего. Пот блестел на его лице, на вздувшихся мус-

кулах шеи и плеч. Но голос его звучал ясно, звеня радо-

стью, когда он воскликнул: - Ай, ай, айайайай, айай!

Две женщины из числа гостей отнесли побитого в пус-

той гамак рядом с тем, в котором сидели мы с Хайямой.

Одна из них плакала; другая склонилась над мужчиной и

стала отсасывать кровь и слюну из его рта, пока тот не

задышал короткими медленными вздохами.

Ирамамове вызвал еще одного гостя нанести ему удар.

После первого он упал на колени и в таком положении пот-

ребовал, чтобы противник ударил еще раз. После следую-

щего удара изо рта у него показалась кровь. Гость присел

на корточки лицом к Ирамамове. Они обхватили друг друга

руками и крепко обнялись.

- Ты хорошо ударил, - едва слышно прошептал Ира-