Даниил Андреев

Роза мира (часть 4)

слишком широкие клапаны

клокочущему народному недовольству, оба шатались в своих

государственных начинаниях то вправо, то влево, оба делали то

шаг вперед, то шаг назад, и оба претерпели, наконец, то, что

претерпевает всякий, пытающийся сидеть между двумя стульями.

Корень неудач заключался в том, что в обоих случаях

уицраоры действовали уже без санкции демиурга, ибо санкция эта

была снята с них еще раньше, а во втором случае начался даже

еще более трагический процесс: демиург вступил с уицраором в

открытую борьбу. Под этим углом зрения метаистория должна

рассматривать все события русской государственности и культуры

на протяжении всего царствования Николая I, Александра II и

Александра III: ожесточенную борьбу воинствующего

государственного начала против начала культуротворческого;

гибель Пушкина, Лермонтова, удушение литературы, парализацию

осмысляющей мысли, засилие бюрократии и военщины, ослабление

международных связей, возрастающий страх перед российским

колоссом в странах Запада, Крымскую войну, поражение,

вынужденную перемену курса, отмену крепостного права, попытки

разнообразных реформ, учащающиеся вспышки революционных

страстей, народовольчество, террор снизу, убийство царя, панику

в высших кругах общества, очередное шарахание вспять, реакцию

при Александре III и назревание новой революционной ситуации.

Картина крайне усложнялась тем, что демиург Яросвет и

Второй Жрутр не были единственными участниками борьбы: в нее

вмешивались порождения Жругра - хищные и алчные детеныши, время

от времени отпочковывавшиеся от него. Ранее Жругру удалось

уничтожить двух первых, набросившихся на отца еще в те времена,

когда ему не приходилось обороняться от сил Яросвета. Движения

Разина и Пугачева были потоплены в реках крови. Третий же

жругрит был слаб и недостаточно деятелен: ему не удалось даже

выдвинуть свое человекоорудие - вождя нового движения, как не

удалось ему инвольтировать и народные массы; разгром движения

декабристов даже не потребовал больших жертв. Но вскоре после

смерти Николая 1, когда уицраору, уже столько времени

напрягавшему силы в борьбе с демиургом, требовалась передышка,

а исторической государственной власти, тридцать лет боровшейся

с духовностью, с веянием красоты, свободы и гения в искусстве и

в общественной мысли, требовалось найти какой-либо модус

вивенди с этою силой - как раз в этот момент отпочковался новый

жругрит: бурый, очень энергичный, с черными глазами без блеска

и со злобным, весьма интеллектуальным лицом. Юрко и неуловимо,

как хищная касатка вокруг неповоротливого кита, завертелся он

вокруг измученного, дряхлеющего родителя. Он требовал от игв

пищи, и напор его был столь стремителен, что многие из

обитателей Друккарга, не решаясь ослушаться, начали доставлять

питательную росу ему, вместо старого Жругра. Вскоре его резкий,

крикливый голос, насмешливый и наглый, донесся и до поверхности

земли и через сознание нескольких десятков человек, обладавших

чувством эпохи, бойкостью мысли, волей к общественному действию

и к тому же владевших пером, стал трансформироваться в

небольшой запас новых идей, проповедуемых иногда талантливо,

иногда нет, но всегда с большим темпераментом, с огромным

задором и самоуверенностью и по большей части резким,

издевательским, циничным тоном. Начинались шестидесятые годы.

От слова до дела, от пропаганды до революционного террора

оставался один шаг. Он был сделан очень быстро, и старый Жрутр

затрясся от боли и бешенства, когда детеныш оторвал у него одно

из главных щупальцев, а проводники воли этого детеныша в Энрофе

умертвили прямо на петербургской улице императора -

неустойчивое, слабое, слишком мягкое, но все-таки орудие

Второго Жругра.

А Яросвет? Он, снявший свою санкцию со второго уицраора,

мог ли он осенить ею новое порождение? Что сулило бы господство

этого жругрита в Друккарге? Какую новую государственность

создало бы в Энрофе это существо, первые шаги которого были

запятнаны кровью, а узкий уицраориальный рассудок с самого

начала отказ алея вместить какую бы то ни было инвольтацию

демиурга? Ради чего было помогать этому существу занять место

его отца - ему, уже грозящему обрушить на страну волны

революционных неистовств? Поэтому не может показаться странным,