Даниил Андреев

Роза Мира (Часть 2)

между ними вырисовывались жесточайшие

схватки, победа сильнейшего, удачнейшего, и сосредоточение

демонической работы именно над ним.

Шельты, у которых были похищены их монады, действительно

лишились возможности рождаться где бы то ни было. Как бы

замурованными в глубине Гашшарвы они остаются и по сей день. А

похищенные монады, отягченные материальными покровами из агги,

как бы связанные по рукам и непосредственно направляемые

Гагтунгром, двинулись по пути демонического совершенствования,

от века к веку воплощаясь в человечестве.

Вскоре одна из них, а именно бывшая монада императора,

стала опережать других. От инкарнации к инкарнации вел ее

похититель, преодолевая ее сопротивление и добившись под конец

почти полного угасания ее светлой воли. Во время воплощения

этого поразительного существа уже в XV веке оказалось, что

монада как автономная сила окончательно парализована, а

созданные для нее материальные покровы все лучше выполняют

веления демонической инспирации. Хотя от осуществления всех

возможностей, в них заложенных, они еще очень далеки.

Инкарнация эта пришлась на кульминационный момент

метаисторической борьбы Романо-католической метакультуры. Оно

было связано с одной из наиболее очевидных, драматических и

жутких попыток Гагтунгра захватить церковь изнутри - попыткой,

которая остается до сих пор исторически последней. Я уже

упоминал в другом месте, что за тем крайним течением в

католицизме, которым был омрачен конец средних веков и которое

нашло свое наиболее законченное выражение в институте

инквизиции, стояло одно из кошмарнейших исчадий Гагтунгра, а

борьба против него сил Света закончилась победой только в XVIII

столетии. Что же касается дьявольского человекоорудия, то оно

появилось на исторической сцене раньше, внешне приобретя облик

активного борца за всемирную теократию. В русской

художественной литературе есть поразительное творение, автор

которого, без сомнения, не мог не обладать духовным знанием об

этом событии, хотя знание это не стало полностью достоянием его

дневного, бодрствующего Я. Я имею в виду 'Легенду о Великом

Инквизиторе'. Тот, кто должен стать антихристом в недалекие

теперь уже времена, был, можно сказать, схвачен за руку

Достоевским на одном из важнейших этапов своего

предсуществования. Правда, эта историческая личность не

оставила по себе громкого имени: оно известно теперь лишь

специалистам-медиевистам, как имя одного из довольно заметных

тогда деятелей испанской инквизиции. Примерно тогда же стала

уясняться Гагтунгру неудача его общей попытки обратить

исторический католицизм в своего слугу, да и вообще

невозможность объединения всего мира на основе римской

космополитической иерократии. Без объединения человечества

абсолютная тирания была неосуществима, но для этого

объединения, на какой бы то ни было основе, не имелось еще

множества необходимых предпосылок.

Я в других местах остановлюсь на некоторых важнейших

метаисторических коллизиях, имевших место в течение последних

веков. Как и предвидел Иисус Христос, этот ход развития привел

к близости теперь уже решительного сражения, неизбежного в силу

исконной агрессивности демонического начала и его стремления к

универсальной тирании.

Всемирная мощь Того, Кто был Иисусом Христом, возросла за

эти века неизмеримо. Если бы Он опять явился в Энрофе теперь,

перед чудесами, которые Он мог бы совершить, померкли бы все

чудеса Евангелия, все чудеса индийских и арабских легенд. Но

это пока не нужно. До Его второго пришествия осталось еще два

или три столетия, и за это время Он сможет достичь такой мощи,

чтобы совершить величайший акт истории и метаистории - смену

эонов. Смена эонов будет качественным изменением материальности

человечества, рождением всех синклитов метакультур в

просветленных физических телах здесь, в Энрофе, вступлением

тех, из кого будет состоять дьяволочеловечество, на длительный

искупительный путь в иных слоях, и наступление в Энрофе того,

что в Священном Предании называется тысячелетним царством

праведных. Акт второго пришествия должен совершиться

одновременно во множестве точек земного Энрофа, чтобы ни одного