Даниил Андреев

Роза Мира (Часть 2)

принцип формы, Богочеловечеству - дьяволочеловечество, Христу

- антихрист.

Антихрист! Введением этого понятия в круг настоящей

концепции я отпугну больше читающих, чем, может быть, отпугнул

всем рядом предшествующих глав. Понятие это дискредитировано

многократно: и плоским, мелким, вульгаризированным содержанием,

влагавшимся в него, и злоупотреблениями тех, кто своих

политических врагов провозглашал слугой антихриста, и

неоправдавшимися прорицаниями тех, кто в чертах давно

промчавшихся исторических эпох уже усматривал черты

наступающего антихристова царства. Но если бы введением этого

воскрешаемого понятия я отпугнул в десять раз больше человек,

чем отпугну, - все равно понятие антихриста сюда введено,

крепчайшими нитями со всей концепцией связано и не будет из нее

устранено до тех пор, пока она сама существует.

Так как Гагтунгр не в состоянии творить монад, а

демонические монады быть воплощенными в человечестве не могут,

то ему оставалось воспользоваться для своего замысла одной из

монад человеческих. Какую темную миссию ни осуществлял бы

человек, какой страшный след ни оставил бы он в истории, все

это темное исходит не от его монады, а от его шельта.

Демонизироваться может только шельт, но не человеческая монада.

В тех редчайших случаях, как с родоначальником царства игв или

с Клингзором, когда личность, достигнув предельно ясного

сознания, совершает богоотступничество, совершает его не

монада, а только шельт. При этом совершается нечто воистину

жуткое: отказ от собственной монады именно потому, что она не

может санкционировать богоотступничества, и полное вручение

себя - то есть шельта и всех его материальных облачений - воле

и власти Гагтунгра. Связь между монадой и шельтом прерывается.

Монада удаляется из Шаданакара, чтобы начать свой путь сызнова

где-то в иных брамфатурах, а шельт или отдается какой-либо

демонической монаде, по каким-нибудь причинам еще не имеющей

шельта, или становится непосредственным орудием Гагтунгра,

причем отсутствие монады восполняется отчасти воздействием его

собственного духа. В обоих случаях шельт демонизируется

окончательно, то есть происходит постепенное перерождение его

материальной субстанции: сиайра - материальность, созданная

светлыми силами брамфатуры, заменяется так называемой аггой -

материальностью демонического происхождения; то же происходит и

с астральным телом. (Структурно агга отличается от сиайры тем,

что она лишена микробрамфатур, а составляющие ее элементарные

частицы - не одушевленные и даже частично разумные существа,

как в сиайре, но мертвые неделимые материальные единицы. Агга

состоит всего только из одиннадцати типов таких темных

антиатомов, представляя собой бесчисленное множество их

комбинаций.) - Естественно, что существа с подобными

демонизированными шельтами и астралами не могут более рождаться

ни в каких слоях, кроме демонических. Таким образом,

возможность инкарнации в человечестве для них оказывается

исключенной.

А так как замысел создать антихриста имел в виду именно

воплощение его в человечестве, то Гагтунгру оставалось одно:

захватить одну из человеческих монад, оборвать с нее все,

одевающие ее покровы сиайры, то есть шельт, астрал и эфир, и

постепенным трудом создать для нее другие покровы из агги.

Уничтожение ее прежнего, светлого шельта не находилось во

власти Гагтунгра, но, лишенный монады, как бы духовно

обезглавленный, он мог бы пребывать в состоянии неограниченно

долгой духовной летаргии где-то в своеобразном трансфизическом

склепе, в закоулках Гашшарвы. Похищение монады требовало

неимоверных усилий и длительной подготовки. Оно удалось только

в IV веке нашей эры, когда Гагтунгр сумел вырвать из Ирольна

одну человеческую монаду, в прошлом проходившую некогда через

инкарнацию еще в человечестве титанов, а теперь связанную с

шельтом, едва успевшим закончить путь по Энрофу в облике одного

из императоров Рима. Но единственность подобного существа

вызывала у противобога опасение, что непредугаданное

вмешательство Промысла сорвет демонический план. И в дальнейшем

было похищено еще несколько монад - своего рода 'резерв', или,

если можно так выразиться, кандидаты в антихристы. В