Шри Парамаханса Йогананда

Автобиография монаха (Часть 1)

зашатался от острого приступа тошноты и

отвратительного клокотания в желудке. Меня пронзила невероятно

сильная, режущая боль, и мне показалось, что я внезапно полетел в

какую-то адскую обитель. Ощупью добравшись до гуру, я упал перед ним в

обморок со всеми признаками ужасной азиатской холеры. Шри Юктешвар и

Канай перенесли меня в гостиницу.

--Гуруджи,--вскричал я в агонии,--передаю свою жизнь в ваши руки!

Я, в самом деле, предполагал, что моя душа скоро покинет эту бренную

оболочку.

Шри Юктешвар положил мою голову к себе на колени, с ангельской

нежностью ласково постучал по моему лбу:

--Теперь ты видишь, что произошло бы, если бы ты оказался на станции

вместе со своими друзьями,--сказал он.--Мне пришлось позаботиться о

тебе столь необычным способом, ибо ты предпочел усомниться в

правильности моего нежелания отправляться в поездку именно сейчас.

Я наконец понял в чем дело. Поскольку великие учителя редко считают

удобным открыто демонстрировать свои психические силы, случайный

наблюдатель всех событий этого дня счел бы их вполне естественными.

Вмешательство гуру оказалось слишком тонким, чтобы его можно было

раскрыть. Он незаметно внушил свою волю Бехари, моему дяде, раджендре

и другим. Вероятно, все, кроме меня, считали, что ситуация в целом

была разумной и нормальной.

Так как Шри Юктешвар никогда не уклонялся от выполнения своих

гражданских обязанностей, он велел Канайю вызвать врача и сообщить о

случившемся дяде.

--Учитель,--запротестовал я,--только вы можете излечить меня. Моя

болезнь зашла сликом далеко. чтобы звать какого-нибудь доктора.

--Дитя, божественное милосердие охраняет тебя. И не беспокойся о

докторе; он не застанет тебя в твоем нынешнем положении; ты уже

исцелился.

При последних словах гуру мучительная боль исчезла. Я с трудом сел.

Скоро пришел врач и тщательно меня осмотрел.

--Кажется, самое худшее уже позади,--сказал он.--Я только возьму кал

для лабораторных исследований.

На следующее утро врач посмешно явился вновь. Я сидел на кровати, и

мое настроение было превосходным.

--Ну и ну! Вы смеетесь и болтаете, как будто бы и не были на волосок

от смерти!--Он мягко похлопал меня по руке.--Я уже не надеялся застать

вас в живых: ведь при лабораторных исследованиях я обнаружил, что вы

были больны азиатской холерой. Вам повезло, молодой человек, ибо ваш

гуру обладает божественной целительной силой! Я убежден в этом!

Здесь я полностью согласился с доктором. Когда он уже собрался

уходить, в дверях появились Раджендра и Одди. Недовольное выражение на

их лицах сменилось сочувствием, когда они увидели врача и обратили

внимание на мою несколько побледневшую физиономию.

--Мы рассердились на тебя, когда ты не появился к поезду, как мы

условились. Не болен ли ты?

--Да, болен.

Я не мог удержаться от смеха, увидев, как мои друзья ставят багаж в

тот же самый угол. где он стоял вчера, и пропел:

'Отправился корабль в Испанию когда-то,

Но не успев отпылть, вернулся уж назад'.

В комнату вошел учитель. Чувствуя себя совсем здоровым, я с любовью

взял его за руку.

--Гуруджи,--сказал я,--с двенадцати лет я многораз безуспешно пытался

достичь Гималаев. Теперь я в конце концов убедился, что Богиня Парвати

/2/ не примет меня без вашего благословения!

Примечания к главе 20.

/1/ Хотя учитель и не дал никаких пояснений, его нежелание посетить

Кашмир во время этих двух летних сезонов, возможно было вызвано

предчувствием предстоящей болезни. См. след. главу.

/2/ Буквально 'горная'. В индийской мифологии Парвати изображают

дочерью Царя Гималайа /буквально--'Обитель Снегов'/, жилище которого

находится на одной из вершин на границе с Тибетом. Современные

путешественники, следуя мимо этого недоступного пика, с удивлением

наблюдают издалека огромные , напоминающие дворец, ледовые купола и

башенки.

Парвати стала супругой Господа Шивы после того, как он послал

Санта-ришис (Богов семи звезд Большой Медведицы) сватами просить ее

руки. Шива, 'Месяцем украшен' и 'Солнце Ночи' обычно одет в пятнистую

леопардовую шкрур-мантию звездного неба. Иногда единственное одеяние

Того, Кто--дигамбара--'Одетый Небесами'--черная шкура антилопы--символ

тьмы и ночи. По другим мифам, царственную супругу Шивы зовут Кали,

'Темная' или Сати 'Лунная Ночь'. Индийские солярные и лунные

мифы--это 'живые картинки', калейдоскоп--спектакль Законов безмерной,

нодуальной Майи в ее феноменальном мире.

Глава 21. Посещение Кашмира