Илья Беляев

Острие Кунты (Часть 1)

и многих других

великих душ, пролитая во имя нашего спасения, и мы живы в духе лишь тогда,

когда пьем ее. Мы должны сплести новую ячейку звездной сети здесь, в

Ленинграде. Если у нас получится, это будет только началом. Но штука это

непростая, и попахать придется изрядно.

Слушая Тошу, я испытывал странную смесь недоверия и восторга. 'Неужели

все это правда?' - вертелось у меня в голове. Наконец, я спросил:

Как все это делается? Как работает эта ячейка?

На энергетическом уровне она работает, как воронка, - втягивает в себя

энергии пространства и закручивает их. Чем мощнее воронка, тем больше людей

будут вовлечены в работу. Вращение энергии внутри воронки ускоряет течение

времени для задействованных в ней людей, и, как следствие, ускоряется время

эволюции на планете. Психическая энергия - топливо эволюции, и все настоящие

духовные практики - это ничто иное, как ускорение эволюционного процесса.

Работающая практика может сократить количество необходимых для индивидуума

мучительных инкарнаций в десятки и даже сотни раз. Истинная духовная работа

преодолевает время. С другой стороны, одной энергии недостаточно, - нужно

знать, что с ней делать. Для этого нужны опыт и мудрость. В противном случае

сила может стать разрушительной.

Откуда же взять мудрость, если ее нет?

Хороший вопрос, - улыбнулся Тоша. - Вообще говоря, чтобы начать

подобное предприятие, необходимо благословение, или, другими словами,

активная связь с высшим источником. Благословение на работу часто приходит в

виде светло-зеленого луча, направленного вниз, прямо на ячейку сети. Мы -

далеко не единственные, кто делает подобную работу на земле, и каждое

эволюционное усилие не остается без ответа. Суфии называют такое

благословение барака, что означает сила, данная для работы.

Если луч дан, то все, что требуется от людей, - это служение. Служение

не имеет ничего общего с тупым поклонением. Это, скорее, сложный процесс

превращения человека в проводника, в звено, связывающее области высоких

энергий с этим миром. Чем больше ты открываешься лучу, тем ближе становишься

к его источнику, и тем большего самопожертвования это требует. Лучший

проводник - это полый проводник, человек, в котором эго уже умерло. Нужно

растворять себя, вернее, чувство собственной отдельности до тех пор, пока не

осознаешь всем существом, что ты - всего лишь одна из волн в бесконечном

океане сознания.

Нахлынувшая волна энергии как будто подтверждала Тошины слова, однако

же, я не смог удержаться и выпалил:

-- А что, если ты служишь дьяволу?

Тоша захохотал, и душа у меня ушла в пятки.

-- Вопрос по существу. Что бы я тебе ни сказал по этому поводу, ты

ничему не поверишь, пока не убедишься в этом сам. Но давай пока оставим

Князя мира сего в покое, вопрос слишком сложный.

Прочтя на моем лице недоверие, Тоша добавил:

-- Не тусуйся. Тебе неизвестно, кто я такой и кто за всем за этим

стоит. Ну и что из того? У тебя есть возможность это выяснить.

Я не знал, как реагировать на его предложение. Тоша явно не относился

ни к одной из категорий учителей, о которых я читал в книгах. Я вздохнул,

без особого, впрочем, облегчения, и спросил:

-- Ну хорошо, допустим, ты станешь моим начальником, - так ты, кажется,

изволил выразиться?

Тоша иронически кивнул.

-- Какое же будет твое первое приказание? Он ответил незамедлительно:

Я хочу, чтобы ты следовал Дисе.

Что такое Диса?

-- Это простая штука, такой принцип поведения: Делай только то, что ты

действительно хочешь.

Я засмеялся:

-- Но это же невозможно!

-- Возможно, если у тебя хватит пороха.

-- Если бы мы могли делать только то, что хотим, это означало бы, что

мы свободны. Но, очевидно, что это не так.

-- Тебе что, нравится так думать? - усмехнулся Тоша печально.

Просто это так и есть, нравится мне это или нет.

А как быть с тем, что у нас есть свободная воля и у нас ее никто не

отнимал?

Да, конечно, но...

Никаких 'но'. Мы свободны делать то, что хотим, и для большинства из

нас это единственная свобода, которая у нас есть. Если хочешь, можешь

попробовать.

-- Но у нас есть определенные обязанности и ответственность за других,

- сказал я, как будто защищаясь.

-- Нет никаких обязанностей, кроме тех, что ты принял на себя сам, так?