Стогов Илья

Священные письмена Майа

щитами и стрелами и украсили их, поместив на их головы серебряные диадемы. Они поместили эти венцы на простые деревянные фигуры, они украсили их серебряными украшениями, отня- тыми у племен на дороге; при помощи этих вещей они укра- сили фигуры.

Они вырыли ров вокруг города и затем вопросили Тохи- ля, намереваясь получить от него совет:

- Убьют ли они нас? Победят ли они нас? - так спро- сили их сердца пред лицом Тохиля.

- Не печальтесь! Я здесь! И от этого вам будет поль- за. Не будьте испуганы! - сказал Тохиль Баламу-Кице, Баламу-Акабу, Махукутаху и Ики-Баламу.

И им были предоставлены шмели и осы. Вот за чем они отправились и принесли их туда. И когда они пришли, они поместили их в четыре большие тыквы, которые разместили

на стенах поселения. Они закрыли шмелей и ос внутри тыкв, чтобы поражать с их помощью людей.

Разведчики племен внимательно осмотрели поселение из- далека, изучили и расследовали его. Они вовсе не так мно- гочисленны, - сказали они. Но разведчики видели лишь деревянные фигуры, слегка двигавшие своими стрелами и щи- тами. Поистине у них была человеческая внешность, поисти- не у них была внешность воинов, когда племена смотрели на них. И все племена были счастливы, потому что они видели их немногочисленность.

Там сошлось много племен; невозможно было сосчитать людей, воинов и приносящих смерть, приготовившихся убить Балама-Кице, Балама-Акаба и Махукутаха. А эти находились на вершине горы Хакавиц - имя той местнос- ти, где они жили. Теперь мы расскажем, как это происходи- ло, об их прибытии туда.

Глава 4

Итак, они были там, Балам-Кице, Балам-Акаб, Махукутах и Ики-Балам были все вместе на горе, со своими женами и их детьми, когда пришли все воины и приносящие смерть. И чис- ло их не измерялось ни дважды восемью тысячами, ни трижды восемью тысячами человек, а значительно больше1.

Они окружили стены поселения, громко крича, воору- женные стрелами и щитами. И они били в барабаны, изда- вали боевые кличи, свистели, кричали, их стрелы свистели, и они вопили раскрытыми ртами, побуждая осажденных сражаться, когда они подошли к поселению.

Употребленное в тексте слово чуй значит буквально мешок, в кото- ром хранились бобы какао: обычно он вмещал ровно восемь тысяч бобов; от- сюда и употребление этого слова как счетной единицы.

Но владыки страха перед богом и устроители жертвопри- ношений не были испуганы; они лишь внимательно смотре- ли на них с верхнего края стены, где они находились вместе со своими женами и детьми. Их сердца были совершенно спокойны. Они не думали о силе и криках племен, когда те поднимались по склону горы.

И только они намеревались броситься к входу в поселе- ние, как четыре тыквы, помещенные на стенах города, были открыты. Шмели и осы вылетели оттуда; подобно большо- му облаку дыма было то, что появилось из тыкв. И воины тотчас же погибали, потому что насекомые жалили зрачки их глаз и прилипали к их носам и их ртам, к их ногам и их ру- кам. 1де они, - восклицали ужаленные, - те, кто взял и собрал вместе всех шмелей и ос, находящихся здесь?

Они летели и жалили зрачки их глаз, эти взбешенные на- секомые, жужжавшие роями над каждым из этих людей; и они были все ошеломлены шмелями и осами и не могли уже больше удерживать свои стрелы и свои щиты. И оружие ле- жало поломанным на земле.

Когда воины падали, они распростирались по горному склону и уже не чувствовали, что их поражают стрелами, что их убивают топорами. Балам-Кице и Балам-Акаб били их по- том просто палками. И жены их также приняли участие в этом избиении. Только часть из побежденных людей воз- вратилась назад, и все племена начали бегство. Но первых пойманных подвергали смерти; и в действительности умерло немало людей. И те, кто умер, умерли не потому, что сердца предводителей киче жаждали убийства, а потому, что они бы- ли ужалены насекомыми. И не было это делом доблести, по- тому что воины были убиты не стрелами или щитами.

И тогда все племена подчинились. Люди смирились пе- ред Баламом-Кице, Баламом-Акабом и Махукутахом. Сжальтесь над нами, не убивайте нас! - восклицали они.

- Хорошо! Хотя вы и заслуживаете смерти, вы не ум- рете, вы станете нашими данниками и будете ими, пока дви- жется солнце, пока есть свет! - так было сказано им.