А. Панов

Школа сновидений (Часть 1)

в руках которого находится рождение, счастье, смерть и посмертное человека. Ощущение себя «собственностью» кого-либо, скорее всего не истинно не только для нашего «эго», но и для настоящей природы, то есть для происхождения человека.

Человек по происхождению своему не принадлежит никому и, может быть, именно поэтому, хотя бы в своем мышлении и речи, пытается кому-то принадлежать. Но то в человеке, что в момент рождения не принадлежит ему — жизненная сила и шанс свободы, — он получает в качестве дара. Матрица дара в мыш¬лении человечества, искаженном новым языком, некоторым образом трансформировалась в матрицу жертвы и жертвопри¬ношения, имеющих отчетливую корыстную подоплеку в усло¬виях реальности, описанной очарованными речью и смертью тела. Хотя смерть в этой новой позиции сознания человечества служит надеждой для воспоминания полноты шансов свободы, получаемых человеком при рождении в виде дара. Именно ха¬рактер этого дара — полной свободы — и позволяет понимать то, что у человека нет Хозяина, и он — как биологический вид — уже вольноотпущенник вертикального времени, образующе¬го форму его рождения в мире, форму тела и форму возмож¬ной судьбы.

Затмение матрицы бескорыстия в человеке шаблоном ко¬рыстного жертвоприношения неизбежно затрудняет реализа¬цию высшей судьбы человека, так как оно вызывает особенное видоизменение течения света в той части человеческого, куда из возвышенной его основы проецируется кинетическое ядро достижения, — это выглядит как нарастание глубокой обездви-женности и затемнение в этих центрах тела, а так же как нару¬шение их беспрепятственной связи с токами большого времени и силами большой судьбы в Мироздании. Способы и цели обоб¬ществления сознания и судьбы, господствующие ныне в циви¬лизации, почти неодолимо влекут людей к помещению своих тел в некоторое подобие энергетических «нор», которые по сути своей глубоко отличаются от более естественного человечес¬кого способа организации энергетической ниши в виде «дома», а тем более от свободного перемещения по жизненным полям. Гипноз неподвижности и тяга к покою как к уровню безопасно¬сти есть и результат скученности жизни, и той плотности ин¬формационного потока о жизнях других людей, которая так высока, что под её давлением с неизбежностью формируется бессознательное самоотождествление с усредненным шаблоном. Этот шаблон подменяет акт личного выбора уступкой социаль¬ному давлению. А основой границ, формирующих его, как уже указывалось, является безличный страх опыта как бы других людей, — ограбленных, обманутых, разоренных, униженных, избитых, убитых, расчлененных или просто наказанных.

Но скука и однообразие усредненного шаблона вместе с тем очевидным до неявности образом вступает в противоречие с избыточностью, присущей и языку, и реальности. Несоответ¬ствие между щедростью жизнетворения и скупостью и скудоу¬мием обобществленного осознания судьбы могут послужить одним из толчков для внимания сновидящего, чувствующего природу основ бескорыстия человеческого.

По мере исследования сновидения и путешествий освобож¬дающегося сознания эта разница между общественным земным и со-бытием в энергетической вселенной все меньше восприни¬мается как пугающее и тревожащее, потому что незыблемость и окончательность, как бы сквозящая из социальных распоряд¬ков, воспринимаемая в начале как естественная и родная, все больше понимается как результат игры слепых и достаточно ограниченных сил, порождающих интенсивные, но случайные — и равные между собой в этой случайности — доминанты че¬ловеческого восприятия, единственное реальное значение ко¬торых связано с их способствованием или препятствованием продолжению человечества как биологического вида.

«Поток сцепления. Просыпаясь, я приближаюсь к потоку ве¬щей, порядку сцепления которых меня научил мой отец. Этот порядок закрепила какая-то часть моей самостоятельной жиз¬ни и другие люди. Недостаток этого порядка — в обязательном конфликте между чем-то и чем-то, во сне я не знаю, что именно должно вызывать конфликт. Я не хочу входить в этот порядок и отстраняюсь, возвращаюсь в поток порядка, который мне видится естественно моим. Я обращаю внимание на энергетическую ровность этого порядка и полное отсутствие необходи¬мости быть враждебным к чему-либо».

6. СНОВИДЕНИЕ И НЕИСТРЕБИМАЯ ЛЕГКОСТЬ БЫТИЯ.