А. Панов

Школа сновидений (Часть 1)

и реализации ис¬тинной сущности человека.

Единственным достоверно известным минимальным прояв¬лением изначальной сущности человека является целостная ус¬тремленность к уравновешивающему «возвращению Домой», т,е. к неведомому источнику, ее породившему, или к себе самой.

Суть процесса «возвращения» заключается в обретении но¬вого качества в необходимом «критическом» количестве,— в том количестве, которое позволяет в этом пути пройти препят¬ствие, называемое смертью. Это новое качество можно назвать «освобожденностью». Можно предположить, что при наличии количества освобожденности, превышающего упомянутую ми¬нимально необходимую критическую массу этого качества, пе¬ред человеком открываются иные сущностные устремления, которые относятся к сфере невообразимого. Действие, позво¬ляющее человеческим существам накопить необходимое коли¬чество вновь создаваемого качества освобожденности, известно как процесс осознания, которое относится к сознанию под тем же градусом, что и вино к винограду.

Осознание есть момент соответствия между объективной достоверностью мира, такой как она есть на самом деле, и вос¬приятием человека, настроенным соответственно.

Не стоит упускать из виду, что именно качественный аспект достоверности и производит те мощнейшие энергетические импульсы, которые движут мистиками, основателями религий, философами и учеными, соприкоснувшимися с новыми уров¬нями достоверности, пережив при этом то, что принято назы¬вать озарениями, просветлениями и т.д.

Однако, эти озарения, абсолютизируемые впоследствии, яв¬ляются, как правило, лишь одной из многих позиций, составля¬ющих структуру достоверности, которая к тому же является непрерывно обновляющейся, т.е. живой. Абсолютизация лю¬бой из этих позиций достоверности и застревание на ней все¬гда ущербны и ведут к плачевным результатам. Собственно структура достоверности формируется бинарной оппозицией в человеческом сознании между восприятием и переживанием мира как бездонной тьмы, наполненной невыразимой и ужаса¬ющей силой, с одной стороны, и сотканного из света смысла мира, каждая частица и создание в котором наделены сознанием.

Если рассматривать структуру достоверности в смысле уг¬лубления целостности воспринимаемого, это одно из наиболее существенных ее свойств, становится видно, что уровни досто¬верности предваряются в восприятии уровнями неизвестнос¬ти, где неизвестна прежде всего последующая степень целост¬ности мира и человека. В этом смысле структура достоверности формируется оппозицией неизвестное-непостижимое, где к последнему относятся степени целостности мира, которые в принципе недоступны восприятию человека и не могут стать доступны ни на какой фазе его развития. Кроме того, именно эта сторона достоверности, относящаяся к непостижимому, является мерообразуюшей для структуры человеческого вос¬приятия. Непосредственное описание уровней достоверности не может входить в наши цели, т.к. это область по преимуще¬ству бессловесного. Приемлемы формы словесного человечес¬кого знания, где такая попытка предпринимается — это опре¬деленного рода притчи и стихи. Достоверность как таковая в них и не ночевала, но при благоприятном стечении обстоя¬тельств притчи и стихи могут указать человеку направление взгляда или чувства, но не более того.

Основным признаком уровня достоверности является сте¬пень отсутствия сомнений при восприятии новой целостности неизвестного. Очень важно качество этой несомненности, она является не результатом внушения или самовнушения, веры или доверчивости, т.е. не результатом внутренней волевой самона¬стройки, отсутствие сомнений — в этом и только в этом случае есть энергетический эффект соответствия, резонанса восприя¬тия и свойств мира как он есть.

С этой точки зрения сновидения обладают рядом преиму¬ществ, которые, однако, трудно использовать. Особенности нашего восприятия во сне таковы, что рациональная, интер¬претирующая сторона нашего сознания обладает наименьшей активностью, и это позволяет воспринимать происходящее во сне с минимальными сомнениями. Трудности же связаны с тем, что процесс осознания во сне затруднен, с одной стороны, малоконтролируемым преобладанием действий, а с другой — недостаточной трезвостью (незаинтересованостью) нашего внима¬ния и неимоверной трудностью вспоминания и переноса наше¬го сновидческого знания в бодрствующее состояние. Лишь усердный внутренний труд по углублению пробужденности наяву и во сне может сделать доступными те немыслимые возможности достоверности, которые скрыты в сновидениях.