Сатпрем

Шри Ауробиндо. Человеческий цикл (Часть 2)

механистичной и заканчивает живое развитие. Поэтому приходу

духовного века должно предшествовать появление все большего числа индивидов,

которые уже не удовлетворяются обычным интеллектуальным, витальным и

психическим сущес-твованием, но сознают, что истинная цель человечества

заключается в более великой эволюции, пытаются осуществить ее в самих себе,

вести к этому других и сделать ее общепризнанной целью человеческой расы.

Соразмерно тому, насколько они преуспевают в этом и до какой степени

осуществляют эту эволюцию в себе, еще не реализованные потенциальные силы,

которые они представляют, будут превращаться в реальную возможность

будущего.

В прошлом великие всплески духовности обычно приводили к появлению

новой религии особого типа, которая пыталась навязать себя человечеству в

качестве нового универсального закона. Однако это стремление закрепиться в

жесткой форме всегда было не только преждевременным, но и неверным, и скорее

мешало, нежели способствовало достижению каких-либо серьезных и значительных

результатов. Безусловно, цель духовного века человечества совпадает с

главной целью субъективных религий: это новое рождение, новое сознание,

восходящая эволюция человеческого существа, нисхождениедухаво все части

нашей природы, духовное преобразование нашей жизни; но если в движении к

этой цели человечество ограничится использованием старого, привычного

механизма и несовершенных средств религиозного движения, оно неизбежно

потерпит очередную неудачу. Обычно религиозное движение порождает волну

духовного возбуждения и стремления, которая захватывает большое число

индивидов, в результате чего наступает временный духовный подъем и

складывается эффективная организация - частью духовная, частью этическая,

частью догматическая по своей природе. Но через одно-два поколения или,

самое большее, несколько поколений эта волна идет на убыль; организация же

остается. Если это было очень мощное движение, у истоков которого стояла

сильная духовная личность, оно может оставить после себя глубокое влияние и

внутреннюю дисциплину, вполне способные породить новые волны духовности; но

они будут неуклонно терять силу и долговечность по мере удаления от своего

источника. Ибо тем временем - чтобы сплотить верных приверженцев и в то же

время отделить их от непреобразованного внешнего мира - религия формирует

некую организацию, Церковь, иерархию, жесткий и не имеющий развития тип

этической жизни, набор окаменелых догм, показных обрядов, санкционированных

суеверий, детально разработанный механизм спасения человечества. В

результате духовность все больше и больше подчиняется интеллектуальной вере,

внешним формам поведения и пустому ритуалу, высшие мотивы подчиняются

низшим, единственное существенно важное - средствам, орудиям и случайностям.

На смену начальной стихийной и мощной попытке одухотворить всю жизнь

приходит жесткая система веры и этики, затронутая духовным чувством; но под

конец даже этот спасительный элемент подавляется внешней структурой, которая

из прибежища духовности превращается в ее гробницу. Церковь занимает место

духа, а формальное подчинение ее учению, ритуалам и порядку становится общим

требованием; духовную жизнь ведут лишь единицы в жестких рамках своего

вероучения и религиозного закона. Большинство же отказывается даже от этих

ограниченных усилий и довольствуется тем, что замещает стремление к более

духовной жизни тщательным или небрежным исполнением религиозных предписаний.

В конце концов выясняется, что дух в религии иссяк, подобно тонкому ручейку,

затерявшемуся в песках; в лучшем случае лишь короткие случайные наводнения

этого высохшего русла конвенций все еще не дают религиозному духу

превратиться в далекое воспоминание, запечатленное в мертвых главах Времени.

Претензия какого-то одного религиозного вероучения на универсальность и

его самоутверждение в качестве высшего авторитета противоречат

разносторонней человеческой природе и, по меньшей мере, одному существенному

свойству Духа. Природа Духа есть широкая внутренняя свобода и всеобъемлющее

единство, к которым может восходить каждый человек согласно собственной

природе. К тому же (и это является еще одной причиной неизбежной неудачи)

обычно эти догматические религии имеют тенденцию сосредоточиваться на