Рудольф Штайнер

Теософия

них своим мышлением, может быть уверен, что рано или

поздно они приведут его к личному созерцанию.

Уже в сказанном намечается первое свойство, которое должен развить в

себе тот, кто хочет прийти к личному созерцанию высших фактов. Это есть

беззаветная, непредвзятая отдача тому, что раскрывают люди или же

находящийся вне человека мир. Тот, кто к какому-либо явлению мира подходит с

суждением, взятым из своей прежней жизни, замыкает себя таким суждением от

спокойного всестороннего влияния, которое могло бы оказать на него это

явление. Учащийся должен быть готовым в каждый момент стать совершенно

опорожненным сосудом, в который вливается чуждый, неведомый мир. Мгновениями

познания являются лишь те мгновения, когда молчит всякое суждение, всякая

критика, исходящая от нас. Например, когда мы встречаемся с человеком, дело

вовсе не в том, мудрее ли мы его. И самое неразумное дитя может открыть

нечто величайшему из мудрецов. И, когда он со своим премудрым суждением

подходит к ребенку, тогда его мудрость, словно мутное стекло, встает перед

тем, что должно ему открыть дитя. Для этой отдачи откровениям чуждого мира

необходима полная внутренняя самоотрешенность. И, когда человек начинает

испытывать себя, до какой степени обладает он этой отдачей, он придет к

удивительным открытиям в самом себе. Тот, кто хочет вступить на путь высшего

познания, должен упражняться в том, чтобы в любой момент уметь погасить

себя, со всеми своими предубеждениями. И пока он погашает себя, в него

вливается иное. Лишь высокая степень такой самоотрешенной отдачи приводит к

восприятию высших духовных фактов, которые повсюду окружают человека. Можно

сознательно воспитать в себе эту способность. Например, стараться

воздержаться от всякого суждения об окружающих людях. Гасят в себе мерило

привлекающего и отталкивающего, глупого и умного, которое привыкли

прилагать, и пытаются без этого масштаба понимать людей только из них самих.

Лучшие упражнения можно делать с людьми, к которым чувствуешь отвращение.

Пытаются насильно побороть это отвращение и представить непредвзято влиять

на себя тому, что они делают.

Или же, когда находятся в обстановке, которая вызывает то или иное

суждение, то побарывают суждение и непредвзято отдаются впечатлениям.

Надо предоставить вещам и событиям больше говорить себе, чем самому

говорить о них. И надо распространить это даже и на свой мир мысли.

Побарывают в себе то, что образует ту или иную мысль, и предоставляют

образовывать мысли только тому, что находится вовне.

Лишь когда подобные упражнения производятся со священной серьезностью и

настойчивостью, они приводят к высшей цели познания. Тот, кто не придаст

значения этим упражнениям, ничего не знает об их ценности. Тот же, у кого

есть опыт в подобных вещах, знает, что отдача и непредвзятость суть

действительные источники силы. Подобно тому, как тепло, собранное в паровом

котле, преобразуется в двигающую силу локомотива, так упражнения в

самоотрешенной духовной отдаче претворяются в человеке в силу зрения в

духовных мирах.

Благодаря этому упражнению, человек делает себя способным к восприятию

всего того, что его окружает. Но к этой способности восприятия должна еще

присоединиться верная оценка. Пока человек еще склонен переоценивать самого

себя, в ущерб окружающему миру, до тех пор он заграждает себе доступ к

высшему познанию. Тот, кто к каждой вещи или к событию внешнего мира

относится с точки зрения той радости или печали, которую они доставляют ему,

тот предается такой переоценке самого себя. Ибо из своей радости и из своей

печали он ничего не узнает о вещах, а лишь нечто о себе самом. Когда я

чувствую симпатию к человеку, то прежде всего я чувствую лишь мое отношение

к нему. Если в моем суждении, в моем отношении я нахожусь в зависимости

исключительно от этого чувства радости, симпатии, то этим я выдвигаю на