Петр Демьянович Успенский

В поисках чудесного. Фрагменты неизвестного учения 3

поскольку память, внимание и ощущение - не более, как

наблюдение одного центра над другим. Следовательно, когда вы видите и

помните то, что происходит внутри вас, это значит, что один центр наблюдает

за другим. И если он способен наблюдать, значит, существует нечто,

позволяющее производить такое наблюдение, т.е. связь не прервана.

Таким образом, если машина находится в полном порядке, ей требуется

совсем немного времени для производства того количества материала, для

которого предусмотрен сон; во всяком случае, это время меньше того, что мы

привыкли тратить на сон. То, что мы называем 'сном', когда спим от семи до

десяти часов или Бог знает сколько, - это не сон. Большая часть этого

времени тратится не на сон, а на переходные состояния, на ненужное состояние

полусна. Некоторым людям требуется несколько часов, чтобы заснуть, а потом

несколько часов, чтобы прийти в себя. Если бы мы засыпали немедленно и так

же быстро переходили от сна к бодрствованию, мы тратили бы на этот переход

треть или четверть того времени, которое тратим сейчас. Но мы не знаем, как

самим прервать эти связи; и у нас они прерываются и восстанавливаются

механически.

Мы остаемся рабами этого механизма. Когда 'чему-то' захочется, мы

переходим в другое состояние, когда нет - нам приходится лежать и ждать,

пока 'что-то' даст нам разрешение на отдых.

Эта механичность, это ненужное рабство и нежелательная зависимость

имеет несколько причин. Одна из них - состояние хронического напряжения, о

котором мы говорили вначале и которое является фактором утечки нашей

резервной энергии. Как видите, освобождение от хронического напряжения

служит двойной цели: во-первых, мы сохраним больше энергии; во-вторых,

избавимся от бесполезного лежания в ожидании сна. Итак, вы видите, какая это

простая вещь, как легко ее достичь, как она необходима. Освободиться от

напряжения - дело огромной важности.

Позднее я дам вам для этой цели несколько упражнений. Советую отнестись

к ним очень серьезно и постараться получить от них то, что они могут дать.

Необходимо любой ценой научиться избегать напряженности, когда в ней

нет нужды. Когда вы сидите и ничего не делаете, пусть ваше тело спит. Когда

вы спите, делайте это таким образом, чтобы спало все ваше существо.

Нью-Йорк, 15 марта 1924 года.

Вопрос: Существует ли какой-нибудь способ продлить жизнь?

Ответ: Разные школы предлагают множество теорий продления жизни; этим

заняты многие системы. До сих пор существуют доверчивые люди, которые верят

даже в эликсир жизни.

Объясню схематично, как я понимаю этот вопрос.

Вот часы. Вам известно, что есть часы разных марок. На моих часах

главная пружина рассчитана на двадцать четыре часа; через двадцать четыре

часа они перестают работать. Часы других марок могут идти неделю, месяц,

может быть, даже год.

Но механизм завода всегда рассчитан на определенное время - и остается

таким, каким его сделал часовой мастер.

Вы, вероятно, видели, что часы имеют регулятор скорости; если привести

его в действие, часы пойдут медленнее или быстрее. Если совсем. убрать его,

главная пружина очень ( быстро раскрутится, и завод, рассчитанный на

двадцать четыре часа, израсходуется за три-четыре минуты. И наоборот, часы

могут идти неделю или месяц, хотя система их хода рассчитана на двадцать

четыре часа.

Люди подобны часам. Наша система уже установлена, у каждого человека

свои пружины. При разной наследственности бывают разные системы организма.

Например, у одного человека система рассчитана на семьдесят лет. Когда

главная пружина раскрутилась, жизнь подходит к концу. У другого механизм

рассчитан на сто лет; похоже, что его изготовил другой мастер.

Таким образом, каждый человек имеет свое время жизни, и мы не можем

изменить свою систему. Каждый человек остается таким, каким он сделан, и

длительность нашей жизни изменить нельзя; пружина раскручивается, мне

приходит конец. У некоторых людей пружина может раскручиваться всего одну

неделю. Длительность жизни предопределена при рождении, и если мы думаем,

что можем что-то здесь изменить, это чистое воображение. Чтобы это удалось,

пришлось бы изменить все - наследственность, своего отца, даже свою бабушку!

Для такой операции время уже слишком позднее.