Кандыба Виктор Михайлович

С-К метод развития человека (Часть 2)

определенную болезнь, говорили

о чакрах: quot;закрытая чакраquot;, quot;открытая чакраquot;. Он признается,

что ничего этого не ощущал, все это оставалось ему совершенно непонятно. Он

не чувствовал ничего - ни глазами, ни руками. Очевидно, и в этой области,

области сверхчувственного восприятия, существует своя специализация. Так продолжалось

до тех пор, пока ему не попалась однажды женщина, больная эпилепсией. Таков

был официальный диагноз.

Во время припадка, когда у нее начинались судороги, она вдруг принималась

кричать, подражая животным, хрюкала, лаяла по-собачьи. Кроме того, в таком

состоянии она выкрикивала хулу на христианские святыни и символы. Рвала на

себе одежду. Близкие водили ее в церковь, к мощам святых, приглашали священника

- ничего не могло помочь.

- Меня это заинтересовало, - рассказывает Шлядинский, - в районе живота и

ниже я ощутил у нее нечто вроде странной ауры, некое уплотнение, без температурной

характеристики. Очень своеобразное чувство. Субъективно у меня оно ассоциируется

с понятием вязкости. Эта плотность или упругость имеет строго очерченные границы.

Переход между местом, где ее нет, и где она начинается, очень четок. В других

случаях, гораздо реже, такая аура находилась в области сердца или головы.

Это и есть то место, где располагается эта quot;сущностьquot; - если пользоваться

для нее самым нейтральным словом. Сущность эта, безусловно, разумная, слов

нет. Когда я обнаружил впервые такую упругость, ауру у той женщины, я стал

копаться в литературе. Меня интересовали методики изгнания, известные в средневековье,

хотя бы описательные. В одном из текстов я наткнулся на очень интересную вещь.

Дело в том, что сам я некрещеный. И вот один из оккультистов упомянул, что

в такой ситуации человек может обрести помощь в каком-то символе церкви, например,

воспользоваться Библией. При этом Библия должна быть освящена в нескольких

церквах. После этого над ней совершается определенная магическая процедура.

Я проделал все это и решил посмотреть, что получится. Как я понимал, процедура

могла оказаться успешной, только если на то, что я делал, накладывался припадок.

Пытаться изгнать сущность, когда нет припадка, бессмысленное дело. Поэтому

я старался вызвать его. Для этого я читал заклинания и совершал те действия,

которые требовались для этой цели. В основном это заклинания. Есть на русском,

есть на латыни. Не считая пустых моих визитов, когда припадков не было, в

семи случаях у этой женщины мне удалось вызвать приступ. Пребывая в нормальном

состоянии, она очень хотела, чтобы мои усилия имели результат, потому что

ужасно мучилась. Но когда шло мое действие, и начинался припадок, та сущность,

которая была в ней, обретала полный контроль над ее личностью, над волей и

всячески противодействовала мне. Так что на каких-то последних этапах близким

приходилось ее даже связывать.

Процедура изгнания заключается в том, что я все время нудно повторяю одно

и то же, делаю передышки и начинаю все снова. Делаю это до тех пор, пока не

наступает припадок. Тогда в ход пускаются другие средства. Это могут быть

другие заклинания или другой их порядок. Кроме чтения заклинаний, я постоянно

приказываю сущности выйти из своей жертвы. Причем делать это приходилось на

повышенных, все возрастающих тонах. В конце даже орать.

Все время, пока я делал это, сущность постоянно общалась со мной. Делала она

это через женщину, но говорила всегда не ее, а очень измененным голосом, с

другими интонациями и в мужском роде. Пока сущность находится в человеке,

с ее стороны это не разговор, а сплошная брань и ругань. Иногда идут угрозы,

в некоторых случаях - шантаж. Судя по тому, как это делалось и что называлось,

сущность знала обо мне все. Естественно, что у каждого человека могут быть

какие-то моменты в прошлом, которые не совсем приятны. Мне было обещано все

это разгласить. Более того, сказано было, что факты эти даны будут quot;в

документальном подтвержденииquot;. Такая лексика. Обещано было, что убьют

всех моих родственников, всех моих знакомых. Само собой, женщина, через уста

которой шло все это, не могла знать ни обо мне чего-то, что я никому, понятно,

говорить не стал бы, ни об этих людях. И то и другое было совершенно исключено.