Говард Ф.Лавкрафт

Сверхъестественный ужас в литературе

пробуждается или не пробуждается в читателе очевидный ужас из-за контакта с

неведомыми мирами и силами или особое настороженное внимание, скажем, к

хлопанью черных крыльев или к царапанью невиданных существ и сущностей на

дальней границе известной вселенной. Конечно же, чем сложнее и оправданнее

атмосфера, передаваемая повествованием, тем значительнее произведение того

искусства, о котором мы говорим.

2. Зарождение литературы ужаса

Совершенно очевидно, что форма, столь тесно связанная с первичным

чувством, то есть литература ужаса, стара, как человеческая мысль или речь.

Космический ужас появляется в качестве составного элемента в самом

раннем фольклоре всех народов, его легко увидеть в древних балладах,

хрониках и священных писаниях. Он был пременным атрибутом продуманных

колдовских ритуалов с вызыванием демонов и привидений, процветавших с

доисторических времен и достигших своего пика в Египте и у семитских

народов. Такие сочинения, как "Книга Еноха" или "Claviculae" Соломона в

достаточной степени иллюстрируют власть сверхъестественного над восточным

умом в давние времена, и на этом были основаны целые системы и традиции, эхо

которых дошло и до нашего столетия. Приметы трансцендентального ужаса

очевидны в классической литературе, но есть свидетельства его еще более

сильного влияния в балладной литературе, которая существовала параллельно,

но исчезла за неимением письменного варианта. Средневековье, укорененное в

фантастической тьме, подвигло ее на выражение себя; Восток и Запад были

заняты сохранением и развитием полученного ими темного наследства в виде

случайного народного творчества и в виде академически сформулированной магии

и каббалы. С губ барда и дамы слетали зловещие слова типа: ведьма,

оборотень, вампир, упырь, -- и надо было совсем немного, чтобы переступить

границу, отделяющую волшебную сказку или песню от формально определившегося

литературного произведения. На Востоке повествование о сверхъестественном

тяготело к пышности и веселью, которые почти превратили его в нечто

фантастическое. На Западе, где мистический тевтон вышел из северного черного

леса, а кельт не забыл о странных жертвоприношениях в друидских рощах,

атмосфера повествования приобрела невероятное напряжение и убедительную

серьезность, что удвоило силу воздействия тех ужасов, на которые намекали и

о которых говорили впрямую.

Большая часть этой силы западного фольклора ужаса, несомненно, связана

со скрытым, но часто подозреваемым присутствием страшного ночного культа,

ибо странные обычаи его приверженцев -- пришедшие с доарийских и

доземледельческих времен, когда приземистая раса монголоидов блуждала по

Европе со своими отарами и стадами, -- были укоренены в самых отталкивающих

обрядах плодородия немыслимой древности. Эта тайная религия, скрытно

отправляемая крестьянами в течение тысячелетий, несмотря на якобы власть

друидов, греко-римлян или христиан, была отмечена дикими "ведьминскими

шабашами" в удаленных рощах и на вершинах гор, приходившимися на

Вальпургиеву ночь и Хэллоуин, то есть на сезон размножения козлов, овец и

крупного скота, и стала источником неисчислимого богатства волшебных легенд,

не говоря уж о спровоцированных ею преследованиях ведьм, главным символом

которых стал американский Салем. Очень похожей и, вероятно, связанной с нею

была страшная тайная система перевернутого богословия, или поклонения

Сатане, которое породило такие ужасы, как знаменитую черную мессу. В этой

связи можно упомянуть и о деятельности тех, чьи цели были, скажем, научными

или философскими -- астрологов, каббалистов и алхимиков типа Альберта

Великого или Раймунда Луллия, с которыми неизбежно связывают это

невежественное время. Широкое распространение средневековых кошмаров в

Европе, усиленное непомерным отчаянием из-за эпидемий чумы, может быть

правильно оценено, если знать гротескные украшения, искусно внедренные в

большинство готических священных памятников; из них демонические горгульи

собора Парижской Богоматери или Мон-Сен-Мишель, пожалуй, самые знаменитые.

Необходимо помнить, что в давнюю эпоху вера в сверхъестественное не

подвергалась сомнению ни среди образованных людей, ни среди необразованных;