Говард Ф.Лавкрафт

Сверхъестественный ужас в литературе

через шесть недель, он уже не в силах

отыскать тайную комнату, а во время Гражданской войны дом сгорает дотла.

Случайно запертого в подвале мужчину никто больше не видел и не слышал.

Бирс далеко не всегда так ярко, как По, реализует возможности, которые

предоставляет тема сверхъестественного для создания особого настроения; в

основном его сочинения несколько наивны, угловаты, провинциальны и

контрастируют в этом с сочинениями мастеров в жанре литературы ужаса более

позднег времени. Тем не менее его искренность и мастерство, вне всяк

сомнений, оградили его от опасности кануть в Лету. Полное собрание

произведений Бирса состоит из двух томов рассказов о сверхъестественном

"Может ли такое быть?" и "Середина жизни". Первый том почти полностью

посвящен сверхъестественному.

Большая часть произведений, принадлежащих литературе ужаса, выходит

из-под пера авторов, не работающих в этом жанре. Исторический роман "Элси

Веннер" Оливера Уинделла Холмса с великолепной отстраненностью повествует о

неестественном змееподобии молодой женщины, которое было у нее еще до

рождения, и здесь есть атмосфера, поддержанная замечательно выписанными

пейзажами. В "Повороте винта" Генри Джеймс успешно преодолевает свою обычную

помпезность и многословие и создает по-настоящему достоверное ощущение

страшной угрозы, рассказывая о двух мертвых и злых слугах, Питере Квинте и

гувернантке, мисс Джессел, и их злой власти над маленьким мальчиком и

девочкой, когда-то отданными под их опеку. Повествование Джеймса, возможно,

слишком путаное, слишком елейное и изысканное, слишком приверженное

утонченности, чтобы полностью раскрыть разрушительный ужас проиходящего;

несмотря на это, здесь есть редкая поднимающаяся волна страз с кульминацией

-- смертью мальчика, которая гарантирует повести постоянное место в ее

жанре.

Ф. Марион Кроуфорд написал несколько рассказов о сверхъестественном

разного достоинства, теперь уже собранных в один том под названием "Бродячие

призраки". В "Так как кровь есть жизнь" есть довольно яркое изображение

лунатического вампиризма в окрестностях старинного города, расположенного на

гористом и пустынном побережье. В "Мертвой улыбке" речь идет о семейных

кошмарах в старом доме и наследственных подземельях в Ирландии, и здесь

довольноубедительно показан бенши. "Верхняя полка", однако, шедевр Кроуфорда

в жанре литературы ужаса и один из самых потрясающих рассказов в литературе

вообще. В нем с несравненным искусством описана парадная зала в которой

происходили самоубийства, а также призрачная сырость, непонятно почему

открытый иллюминатор, кошмарна схватка с непонятным существом.

Очень искренними, хотя и не без обычной для 1890-х годов манерной

эктравагантности, были ранние сочинения об ужасном Роберта У. Чемберса,

ставшие чрезвычайно известными как произведения другого жанра. "Король в

желтом" -- серия почти не связанных между собой рассказов, разве что некоей

чудовищной и запретной книгой, которая несет с собой страх, безумие,

сверхъестественную трагедию, и в этой серии автор достигает высот

космического ужаса, несмотря на шероховатости и несколько банальную и

аффектированную культивацию атмосферы готической мастерской, ставшую

популярной благодаря "Трилби" Дю Морье. Самый сильный из его рассказов,

наверное, "Желтый знак", в котором идет речь о неразговорчивом и страшном

кладбищенском стороже с лицом, напоминающем раздувшегося могильного червя.

Парень, рассказывающий о драке с этим человеком, дрожит и бледнеет,

вспоминая некоторые подробности. "Клянусь Богом, это правда, когда я ударил

его и он схватил меня за руки, сэр, я хотел выдернуть руки, и тогда его

палец вошел мне в запястье". Художник, который, повидавшись с ним, ночью во

сне видит катафалк, который видит и его приятель, поражен голосом сторожа,

что-то ему пробормотавшего. Звуки его голоса заполняют голову, "как густой

маслянистый туман с запахом гнили". А бормочет он всего лишь: "Вы нашли

желтый знак?"

Колдовской талисман из оникса с иероглифами был подобран на улице

приятелем художника и на короткое время оказался у него; но, с любопытством