Флоринда Доннер

Сон ведьмы (Часть 1)

это руками и медленно поднялась. - помоги мне, - сказала она, указав

подбородком на застекленный буфет.

Аккуратно расставив вещи на полках, я повернулась к алтарю и

подровняла статуи святых.

- Часть меня всегда будет с тобой, - тихо произнесла донья Мерседес.

- где бы ты ни была, что бы ты ни делала, мой невидимый дух всегда будет

рядом. Судьба соединила нас невидимой нитью и связала навеки.

Мысль о том, что она прощается со мной, вызвала слезы на глазах. Это

было откровение. Я считала само собой разумеющимся любить ее беззаботно и

легко, как любят стариков. Мне не удалось выразить свои чувства, так как в

этот миг в комнату ворвалась старая женщина.

- Донья Мерседес! - закричала она, сцепив свои морщинистые руки на

усохшей груди. - помоги Кларе. У нее припадок, и я не смогла привести ее

сюда. Она лежит, как мертвая. - женщина говорила очень быстро. Когда она

подошла к целительнице, ее голос превратился в крик. - я не знаю, что

делать. Доктора уже не вызовешь, а я знаю, что у нее припадок. - она

замолчала и перекрестилась. Оглядев комнату, она увидела меня. - я не

думала, что у тебя будут пациенты, - прошептала она виновато.

Предложив женщине стул, донья Мерседес успокоила ее. - не волнуйся,

Эмилия. Музия не пациент. Она моя помощница. - она отправила меня принести

из кухни ее корзину.

Выходя, я услышала, как донья Мерседес спросила Эмилию, навещали ли

Клару ее тетушки. Я подошла поближе к портьере, чтобы услышать ответ

женщины.

- Они уехали только этим утром, - сказала она. - они были здесь почти

неделю. Они хотят вернуться сюда. И Луизито приезжал. Он хочет забрать

Клару в Каракас.

И хотя я не могла оценить, какой информацией обладает донья Мерседес,

я знала, что именно она сочтет нужным взять из дома. Я знала, что она

отправит Эмилию в аптеку купить флакон лувии де оро (золотого дождя),

бутылку лувии де плато (серебряного дождя) и бутылку ла мано подероза

(могучей руки). Эти цветочные экстракты, смешанные с водой, служили для

омовения околдованных в их домах. Это задание обычно выполняли сами

околдованные.

Долина и плавные склоны южной части города, прежде отведенные под

поля сахарного тростника, были очищены для индустриального центра и

непривлекательных рядов современных домов. Среди них, как след прошлого,

покоились останки гасиенды эль ринко - длинное розовое здание и фруктовый

сад.

Некоторое время донья Мерседес и я стояли, рассматривая дом и

облупившуюся краску на стенах. Двери и ставни были заколочены. Изнутри не

доносилось ни звука. Ни один лист не шевелился на деревьях.

Мы прошли парадные ворота. Шум машин на улицах затих, приглушенный

высокими стенами и деревьями, которые заслоняли жаркое солнце.

- Ты думаешь, Эмилия уже вернулась? - шепнула я, напуганная этой

жуткой тишиной. Причудливые тени ветвей метались по широкой аллее.

Не ответив мне, донья Мерседес вошла в дом. Порыв ветра, пахнув

разложением, бросил нам под ноги опавшую листву. Мы прошли по широкому

коридору, который примыкал к внутреннему патио, наполненному тенью и

прохладой. Вода сочилась из плоской посудины, которая была водружена на

поднятые руки пухлого ангела.

Мы свернули за угол и пошли по другому коридору мимо бесконечных

комнат. Полуоткрытые двери позволяли мельком видеть бесподобные остатки

раскиданной как попало обстановки. Я видела простыни поверх диванов и

кресел, свернутые ковры и опрокинутые статуэтки. Покосившиеся зеркала,

картины и портреты были прислонены к стенам, словно ожидая того момента,

когда их повесят вновь. Донью Мерседес, по-видимому, совершенно не занимал

хаос, царивший в доме, и она только пожала плечами, когда я начала его

обсуждать.

Она уверенно вошла в большую, слабо освещенную спальню, в центре

которой стояла широкая, из красного дерева кровать, покрытая тонким, как

туман, накомарником. Темные и тяжелые портьеры закрывали окна, на

туалетном столике стояло зеркало, аккуратно задернутое темной тканью.

Запах горелого жира, ладана и святой воды заставил меня подумать о церкви.

На полу, кровати, на двух креслах и ночном столике - везде валялись

небрежно сваленные книги. Они лежали даже на перевернутом ночном горшке.

Мерседес Перальта включила лампу на ночном столике. - Клара, -