Рудольф Штайнер

Очерк Тайноведения (Часть 1)

Регуляторы есть 'Духи Воли'.

Обозревают предшествующее, то становится видимым, что, начиная со

сперва описанного среднего состояния развития Сатурна, ступени этого

развития могли быть охарактеризованы через сравнение их действий с

чувственными ощущениями настоящего времени. Могло быть сказано: Развитие

Сатурна проявляется как тепло, затем вступает вдобавок световая игра, затем

игра вкуса и игра звучания; окончательно наступает нечто, что возвещает себя

во Внутреннем Сатурна ощущениями обоняния, извне как машинообразно

действующее Человеко-Я (Menschen-Ich). Как соотносит себя это вместе с

проявлениями развития Сатурна, к тому, что располагается прежде состояния

тепла? Это, теперь, вообще не сравнимо с нечто, что доступно внешнему

чувственному ощущению. Состоянию тепла предшествует такое состояние, которое

человек в настоящее время переживает только в своем внутреннем существе.

Если он предается представлениям, которые он образует в Душе сам, без того

чтобы ему внедрялось побуждение внешнего впечатления, тогда он имеет в себе

нечто, что не могут воспринимать никакие физические чувства, что много более

только как восприятие, более высокому созерцанию, является доступным.

Тепловому состоянию Сатурна предшествуют именно проявления, которые могут

быть в наличии только для сверх-чувственного восприятия. Три такие состояния

могут быть названы: чисто Душевное тепло, которое не воспринимается внешне;

чисто Духовный свет, который внешне есть темнота; и наконец то Духовно

сущностное, которое является завершенным в самом себе и не нуждается ни в

каком внешнем существе, чтобы себя осознавать. Чисто внутреннее тепло

сопровождает появление 'Духов Движения'; чисто Духовный свет таковое 'Духов

Мудрости', чисто внутренняя сущность связана с первым излиянием 'Духов

Воли'.

С появлением тепла Сатурна вступает, итак, наше развитие из внутренней

жизни, из чистой Духовности впервые в некое внешне себя проявляющее бытие.

Особенно трудно будет, вероятно, освоиться сознанию настоящего времени с

тем, когда также еще должно быть сказано, что с состоянием тепла Сатурна

также впервые наступает то, что называют 'время'. Предшествуюшие состояния

есть именно вообще не временные. Они принадлежат тому региону, который

Духовная наука может назвать 'длительность (Dauer)'. Поэтому должно также

все, что в этом писании говорится о таких состояниях в 'регионе

длительности', так пониматься, что выражения, которые сотносят себя на

временные взаимосвязи, будут используемы только для сравнения и понимания.

Для человеческого языка может то, что предшествовует в известной мере

'времени', также быть охарактеризовано только выражениями, которые содержат

представление времени. Должно однако также осознаваться, что, равно как

первое, второе и третье состояние Сатурна вообще не разыгрывались 'одно за

другим' в современном смысле, невозможно, все-же, обойтись (umhin), чтобы не

описывать их одно за другим. Также зависят они, ведь несмотря на их

'длительность' или равно-временность, так друг от друга, что эта зависимость

позволяет сравнить себя с временной последовательностью.

С этим указанием на первое состояние развития Сатурна будет также

брошен свет на все дальнейшие вопросы по некому 'Откуда' этих состояний.

Чисто рассудочно, естественно, полностью возможно напротив каждому

пра-источнику (Ursprung) опять спрашивать о 'пра-источнике этого

пра-источника'. Единственно напротив фактам это не идет так. Нужно только

реализовать (vergegenwдrtigen) это себе при сравнении. Если где-нибудь

находят на пути врытые следы, то можно спросить: Откуда они происходят?

Возможно как ответ получить: от некой повозки. Здесь можно спрашивать

дальше: Откуда прибыла сюда повозка, куда она ехала? Некий, на фактах

основанный, ответ опять возможен. Можно затем еще спросить: Кто сидел в

повозке? Что за намерения имела личность, которая ее использовала, что она

делала? Окончательно придут, однако, к некому пункту при котором вопросы

находят, через факты, некий естественно-мерный конец. Кто затем еще

спрашивает дальше, отходит от намерения первоначального вопроса. Он

продолжает, в известной мере, только стандартно-мерные вопросы. Заметят