Рудольф Штайнер

Очерк Тайноведения (Часть 1)

некое человеческое существо с современными органами восприятия

приближалось бы как наблюдатель к такому состоянию Сатурна. Ничто из всех

впечатлений чувств, которые оно может иметь, не встретилось бы ему здесь,

кроме ощущения тепла. Предположим, такое существо приближалось бы к этому

Сатурну. Оно воспринимало бы только, когда оно достигает занимаемую Сатурном

часть пространства, что она имеет другое состояние тепла, чем остальное

пространственное окружение. Но, оно обнаружило бы эту часть пространства не

равномерно теплой, но во всевозможно многостороннейшими способами сменяющуся

более теплыми и более холодными партиями. По известным линиям воспринималось

бы излучающееся тепло. И не примерно так, что такие линии тянулись бы только

прямо, но через различия тепла образовывались нерегулярные (unregelmдssige)

формы. Имели бы нечто перед собой, как некое в себе расчлененное,

возникающее в меняющихся состояниях Мировое существо, которое состоит только

из тепла.

Это должно для человека настоящего времени производить затруднения,

представить себе нечто, что состоит только из тепла, так как он привык

распознавать тепло не как нечто, но воспринимать его только в теплых или

холодных газообразных, жидких или твердых телах. Особенно тому, кто усвоил

себе физические представления нашего времени, разговор о 'тепле', в

вышеупомянутом роде, возникнет как бессмысленный. Некто такой возможно

скажет: Существуют твердые, жидкие и газообразные тела; тепло обозначает,

однако, только некое состояние, в котором находится одна из этих трех

телесных форм. Если наималейшие частички газа есть в движении, то такое

движение воспринимается как тепло. Где нет никакого газа не может быть

никакого такого движения, итак также никакого тепла. - Для Духовно-научного

исследователя обстоит дело по-другому. Для него тепло есть нечто, о чем он

говорит в одинаковом смысле как о газе, жидкости или твердом теле. Оно есть

для него только еще более тонкая субстанция, чем газ. И этот последний есть

для него ничто другое, как уплотненное тепло в том смысле, как жидкость есть

уплотненный пар или твердое тело уплотненная жидкость. Так говорит

исследователь Духовной науки о тепло-телах, как он говорит о газообразных и

парообразных телах. - Только необходимо признать, что существует Душевное

восприятие, если желают следовать в этих областях за Духовным

исследователем. В, данном для физических чувств, мире тепло изображается

полностью как состояние твердого, жидкого или газообразного; но это

состояние есть, именно, только внешняя сторона тепла или также его действия.

Физики говорят только о таком действии тепла, а не о его внутренней природе.

Пробуйте однажды, совсем не взирая на все действия тепла, которые принимают

через внешние тела, и единственно реализовать (vergegenwдrtigen) себе

внутреннее переживание, которое имеют при словах: 'я чувствую мне тепло', 'я

чувствую мне холодно'. Это внутреннее переживание единственно способно дать

некое представление, чем был Сатурн, в выше изложенном периоде своего

развития. Можно было бы пробежать полностью через часть пространства,

которую он занимал: не было здесь никакого газа, который производил бы

какое-нибудь давление, никаких твердых или жидких тел, от которых можно было

бы получить хоть какое-нибудь световое впечатление. Однако при каждом пункте

пространства, без впечатления извне, ощущалось бы внутренне: здесь есть та

или иная степень тепла.

В Мировом теле такой устроенности нет никаких условий для животных,

растительных и минеральных существ нашего настоящего времени. (Поэтому,

вероятно, едва ли необходимо заметить, что выше сказанное, фактически,

никогда не могло бы иметь место. Современный человек, как таковой, не может

поставить себя напротив такому древнему Сатурну как наблюдатель. Описание

должно было послужить только пояснению.) Существа, которые осознает

сверх-чувственное познание при рассмотрении Сатурна, были на совсем другой

ступени развития, чем современные, чувственно воспринимаемые существа Земли.

Здесь предстают прежде всего перед таким познанием существа, которые не

имели физического тела как у современного человека. Должно, теперь, также

остерегаться думать о современной физической телесности человека, когда