Петр Демьянович Успенский

В поисках чудесного. Фрагменты неизвестного учения

законов.

Все планеты Астральное тело, 24 закона.

Земля Физическое тело, 48 законов.

Когда Гурджиев уезжал в Москву, наша постоянная группа собиралась без

него. В моей памяти осталось несколько бесед в группе, связанных с тем. что

мы недавно услышали от Гурджиева.

Мы много говорили об идее чуда, о том, что Абсолютное не может проявить

свою волю в нашем мире, что эта воля проявляется только в виде механических

законов и не может проявиться в их нарушении.

Не помню, кому из нас первому пришла на ум хорошо известная, хотя и не

очень почтительная школьная история, в которой мы тотчас усмотрели

иллюстрацию к этому закону. Речь шла о семинаристе-переростке, не способном

усвоить на последних экзаменах идею всемогущества Божия.

- Ну, приведи мне пример чего-нибудь, чего не мог бы сделать Господь, -

обратился к нему епископ-экзаменатор.

- Это нетрудно, ваше преосвященство, - отвечал семинарист. - Даже Сам

Господь не может простой двойкой побить козырного туза.

Нельзя найти более ясного примера. В этой глупой истории больше смысла,

чем в тысяче богословских трактатов. Законы игры составляют суть игры, и

нарушение их разрушило бы всю игру. Для Абсолютного так же мало возможно

вмешиваться в нашу жизнь и вносить другие результаты вместо естественных

результатов созданных нами причин или случайностей, как невозможно для него

побить простой двойкой козырного туза. Тургенев где-то писал, что все

молитвы можно свести к одной: 'Господи, сделай так, чтобы дважды два не было

четыре!' А это - то же самое, что козырной туз семинариста.

Другая беседа касалась Луны и ее отношения к органической жизни на

Земле. Снова один из членов нашей группы нашел очень удачный пример,

показывающий отношение Луны к органической жизни.

Луна подобна гире на часах. Органическая жизнь - это часовой механизм,

приводимый в движение гирей; тяжесть гири. натяжение цепи на зубчатке

приводят в движение колеса и стрелки часов. Если гирю удалить, движение в

часовом механизме немедленно прекратится. Луна - это как бы колоссальная

гиря, которая висит на органической жизни и приводит ее в движение. Что бы

мы ни делали, хорошее или плохое, умное или глупое, все движения колес и

стрелок нашего организма зависят от этого груза, который постоянно оказывает

на нас свое давление.

Меня лично очень интересовал вопрос об относительности в связи с

местом, т.е. положением в мире. Задолго до того. как эта тема подверглась

обсуждению, я пришел к идее относительности, зависящей от взаимоотношений

размеров и скоростей. Но идея места в космическом порядке была совершенно

новой и для меня, и для всех других. Но странно: спустя некоторое время я

убедился, что это - одно и то же: иначе говоря, размеры и скорость

определяют место, а место определяет размеры и скорость.

Вспоминаю еще одну беседу, имевшую место в тот же период. Кто-то

спросил Гурджиева - не помню, в какой связи - о возможности существования

универсального языка.

- Универсальный язык возможен. - заявил Гурджиев, только люди никогда

его не изобретут.

- Почему же? - спросил кто-то из нас.

- Во-первых, потому, что он давно изобретен. - ответил Гурджиев. -

Во-вторых, потому, что понимание этого языка, как и способность выражать на

нем свои мысли зависят не только от знания языка, но и от бытия. Скажу даже

больше: существуют три универсальных языка, а не один. На первом из них

можно говорить и писать, оставаясь в пределах своего собственного языка, с

той лишь разницей, что когда люди разговаривают на своем обычном языке, они

не понимают друг друга, а на этом. ином языке - понимают. Во втором языке

письмо одинаково для всех народов, как, скажем, цифры или математические

обозначения: но люди все еще говорят на своих собственных языках. Однако

каждый из них понимает другого, хотя бы этот другой говорил на незнакомом

языке. Третий язык один и тот же для всех. как письменный, так и

разговорный. На этом. уровне различия между языками совершенно исчезают.

- Не то ли это самое, что описано в Деяниях апостолов как сошествие

Святого Духа на апостолов, когда они стали понимать разные языки? - спросил

кто-то.

Я заметил, что такие вопросы всегда раздражали Гурджиева.

- Не знаю, меня там не было, - сказал он.