Карлос Кастанеда

Активная сторона бесконечности

не столь силен.

Как и предсказывал дон Хуан, через какое-то мгновение все

закончилось. Сказать, в который уже раз, что я был сбит с толку, значило

бы не сказать ничего. Со мной впервые, будь то в связи с доном Хуаном

или нет, было так, что я буквально не мог понять, где верх, а где низ. Я

хотел встать с кресла и пройтись, но был насмерть перепуган. Меня пере-

полняли разумные суждения и одновременно детские страхи. Меня прошиб

холодный пот, и я глубоко задышал. Откуда-то всплыла душераздирающая

картина: мечущиеся черные тени, заполонившие все вокруг меня. Я закрыл

глаза и опустил голову на подлокотник кресла.

- Не знаю, что и делать, дон Хуан, - сказал я. - Ты сегодня просто

разбил меня наголову.

- Тебя терзает внутренняя борьба, - сказал дон Хуан. - В глубине

души ты согласен, что не в силах спорить с тем, что неотъемлемая часть

тебя, твоя сверкающая оболочка осознания, готова служить непостижимым

источником питания столь же непостижимым существам. Другая же часть тебя

всеми силами восстает против этого.

- Подход магов - продолжал он, - коренным образом отличается тем,

что они не чтут договоренности, в достижении которой не принимали

участия. Никто никогда не спрашивал меня, согласен ли я с тем, что меня

будут пожирать существа с иным осознанием. Родители просто ввели меня в

этот мир в качестве пищи, такой же, как они сами, вот и все.

Дон Хуан встал с кресла и потянулся.

- Мы сидим здесь уже четыре часа. Пора в дом. Я собираюсь поесть.

Не присоединишься ли ты ко мне?

Я отказался. В желудке у меня клокотало.

- Думаю, что тебе лучше было бы лечь спать, - сказал он. - Моя

атака истощила тебя.

Меня не пришлось долго упрашивать. Я рухнул в кровать и уснул как

мертвый.

Когда я спустя какое-то время вернулся домой, идея летунов стала

одной из наиболее навязчивых в моей жизни. Я пришел к пониманию того,

что дон Хуан был совершенно прав насчет них. Как я ни пытался, я не мог

опровергнуть его логику. Чем больше я об этом думал и чем больше

разговаривал с окружавшими меня людьми и наблюдал за ними, тем более

крепло во мне убеждение, что есть нечто, делающее нас неспособными ни на

какую деятельность, ни на какую мысль, в центре которой не находилось бы

наше "я". Меня, да и всех, кого я знал и с кем разговаривал, заботило

только оно. Не будучи в состоянии как-либо объяснить такое единообразие,

я уверился, что ход мыслей дона Хуана наилучшим образом соответствовал

происходящему.

Я углубился в литературу о мифах и легендах. Это занятие породило

во мне никогда прежде не испытанное ощущение: каждая из прочитанных мною

книг была интерпретацией мифов и легенд. В каждой из них обнаруживалось

присутствие одного и того же склада ума. Книги отличались стилистикой,

но скрытая за словами тенденция была в точности одной и той же; при том

даже, что темой этих книг были столь отвлеченные вещи, как мифы и

легенды, авторы всегда ухитрялись вставить словечко о себе. Эта

характерная для всех книг тенденция не объяснялась сходством их тематики;

это было услужение самому себе. Прежде у меня никогда не было такого

ощущения.

Я приписал свою реакцию влиянию дона Хуана. Передо мной неизбежно

возникал вопрос: то ли это он так на меня повлиял, то ли действительно

всеми нашими поступками управляет некий инородный разум. И вновь я

невольно стал склоняться к тому, чтобы отвергнуть эту мысль, и болезнен-

но заметался, то соглашаясь с ней, то опять отвергая. Что-то во мне

знало, что все, о чем говорил дон Хуан, было энергетическим фактом, но в

то же время что-то не менее значительное было убеждено, что все это чушь.

Результатом этой моей внутренней борьбы стало дурное предчувствие - ощу-

щение того, что на меня надвигается некая опасность.

Я предпринял обширное антропологическое исследование вопроса о

летунах в других культурах, но нигде не нашел ничего подобного. Дон Хуан

представлялся мне единственным источником информации по этому поводу.

Когда я вновь встретился с ним, то тут же перевел беседу на летунов.

- Я изо всех сил пытался быть рассудительным в этом вопросе, -

сказал я, - но у меня ничего не вышло. Время от времени я чувствую, что

полностью согласен с тобой насчет этих хищников.

- Сконцентрируй свое внимание на тех мечущихся тенях, что ты видел,

- улыбаясь, сказал дон Хуан.

Я сказал дону Хуану, что эти мечущиеся тени собираются положить

конец моей рациональной жизни. Я видел их повсюду. С тех пор как я

покинул этот дом, я не мог уснуть в темноте. Свет совершенно не мешал