Карлос Кастанеда

Активная сторона бесконечности

жизни!

Он двинулся прочь от меня. Этот момент был выше жалости к себе,

слез, счастья. Он кивнул головой, то ли прощаясь, то ли давая знать, что

понимает мои чувства.

- Забудь о себе, и ты не будешь бояться ничего, на каком бы уровне

осознания ты ни оказался, - сказал он.

В порыве легкомыслия ему захотелось поддразнивать меня до самого

конца. Он делал это в последний раз в этом мире. Он протянул ко мне

ладони и растопырил пальцы, как ребенок. Затем он вновь сжал их.

- Чао! - сказал он.

Я знал, что выражать печаль и сожалеть о чем-либо было бессмысленно,

но мне было нелегко стоять просто так, когда дону Хуану пришло время

уходить. Мы оба были вовлечены в необратимый энергетический процесс,

который никто из нас не в силах был остановить. С другой стороны, мне

хотелось присоединиться к дону Хуану, идти с ним куда угодно.

Мое сознание прочертила мысль, что, если я умру, он возьмет меня к

себе.

Затем я увидел, как дон Хуан Матус, Нагваль, уводит за собой

пятнадцать других видящих, своих компаньонов, своих подопечных, своих

друзей, и они исчезают в дымке "с северной стороны горы. Я видел, как

каждый из них превращается в светящуюся сферу и они все вместе

возносятся над горой и плывут над ней, подобно призрачным огням. Как и

предсказывал дон Хуан, они сделали круг над горой, в последний раз

охватив эту удивительную землю доступным лишь им взглядом. Затем они

исчезли.

Я знал, что мне следует делать. Мое время кончилось. Со всех ног я

бросился к обрыву и прыгнул в пропасть. На мгновение мое лицо обдало

ветром, после чего милосердная тьма поглотила меня, подобно величавой

подземной реке.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Я смутно ощутил громкий звук мотора; казалось, газовали на месте. Я

подумал, что служители загоняют машину на стоянку, расположенную позади

дома, где у меня была служебная квартира. Шум стал таким громким, что в

конце концов заставил меня проснуться. Я выругал про себя парней,

решивших припарковаться как раз под окнами моей спальни. Мне было жарко,

я вспотел и чувствовал себя вымотанным. Я сел на краю кровати и, ощутив

сильнейшую судорогу в икрах, тут же их растер. Судорога была очень

сильной, и я испугался, что у меня будут огромные синяки. Как автомат, я

двинулся в ванную поискать какую-нибудь мазь. Я не мог идти, у меня

кружилась голова. Я упал, чего со мной никогда прежде не случалось.

Когда я немного пришел в себя, то почувствовал, что синяки на икрах

совершенно перестали меня волновать. Я всегда был почти что ипохондриком.

Необычная боль в икрах, вроде той, что я чувствовал сейчас, легко могла

ввергнуть меня в душевное расстройство.

Я подошел к окну, чтобы закрыть его, хотя больше не слышал шума. Я

увидел, что окно было заперто и снаружи было темно. Была ночь! В комнате

было душно. Я отворил окна, не понимая, зачем закрыл их. Ночной воздух

был прохладным и свежим. Автостоянка была пуста. Мне пришло в голову,

что шум мог быть вызван автомобилем, газовавшим на аллее, отделявшей ее

от моего дома. Я перестал ломать себе над этим голову и пошел досыпать.

Я лег поперек кровати, свесив ноги на пол. Мне хотелось уснуть в таком

положении, чтобы восстановить кровообращение в болевших икрах, но не был

уверен, лучше опустить их или же приподнять, положив на подушку.

Когда я собрался устроиться поудобнее и снова уснуть, мое сознание

пронзила мысль, заставившая меня непроизвольно вскочить. Я же прыгнул в

пропасть в Мексике! Следующая мысль была похожа на развитие логической

цепочки: коль скоро я сознательно прыгнул в пропасть, чтобы умереть, я

должен быть теперь призраком. Как странно, подумал я, что мне довелось

после смерти вернуться в облике привидения в свою служебную квартиру на

углу улицы Уилшир и бульвара Уэствуд в Лос-Анджелесе. Неудивительно, что

мои ощущения были совсем другими. Но если я призрак, думал я, то почему

ощущаю дуновение свежего воздуха и боль в икрах?

Я потрогал простыни на своей кровати. Они показались мне совершенно

реальными. То же было и с ее металлической сеткой. Я прошел в ванную и

посмотрел на себя в зеркало. Взглянув на меня, можно было легко решить,

что я призрак. Выглядел я ужасно. Глаза мои запали, под ними проступали

огромные черные круги. Я был то ли иссушен, то ли мертв. Инстинктивно я

стал пить воду прямо из-под крана. Я вполне мог ее глотать. Я делал

глоток за глотком, как будто не пил несколько дней. Я почувствовал, что

глубоко дышу. Я был жив! Ей-богу, я был жив! У меня не осталось ни тени