Геннадий Исаков

Философский камень для блаженного

спросил, глядя в пространство:

- Кого бог оставляет в потемках? Тех, кто тянется к свету?

- Я его наместник. Я несу его свет. - некстати ответил

Поп.

- Пусть Священник уйдет. - предложил Идиот. - Он не

понимает своей задачи. Он не наместник, а посредник. И свет не

несет, а держит в своем храме. В храм настоящие грешники не

идут. 'Богу - богово, а дьяволу - дьяволово' надо понимать

наоборот. Когда б спросили мужчину, что должно принадлежать

ему, он бы указал на женщину. Богу отдайте дьяволово, а дьяволу

- богово. Тебе, Священник, отчитываться перед богом о своей

работе по грехам людей! Нести ему наши грехи на себе. И держать

ответ перед ним за нас. Он не понимает своей роли и

ответственности перед богом, принятой им на себя! Солдат, служа

отечеству, жизнь положит за него. А у попа отечество серьезней.

Но он сидит при нем! А не служит ему! Не в храме ему со светом

сидеть, а в самых злачных местах неистово проповедовать!

Сгорать в человеческом аду! Разве Христос тебе не пример? Не

можешь - сними рясу! Никто в этом страшном мире не может

рассчитывать на рай.

- Господа, вынужден вас попросить следовать этикету. -

поднялся Председатель. - Сформулирую суть зависшего вопроса. В

чем скрыт первоисточник расхождений между духовенством и

материалистами? Ведь все высказанное показало, что мы имеем

дело хотя и с разными мировоззренчискими установками, но по

существу - с религиями. У обоих есть свой культ, святыни,

исходящие от внешних сил, которые сильнее нас, свои доктрины с

целевыми ориентирами, обряды, принятые правила жизни,

оформление. Эти сходства их роднят. Без этих религий, духовной

и материальной жизнь прекратится. Но где отправной момент их

различий? Если прав Убийца в том, что смерть примиряет, так что

же, - жизнь их разделяет?

Собрание затихло.

- А как Вы думаете? - спросил Поэт.

Философ задумался и заговорил, жестикулируя руками,

обнаруживая этим неуверенность.

- Я не знаю ни одного человека, который бы, осмысливая что

- нибудь, не решал бы про себя два вопроса: что мне лично будет

от этого и что будет от этого всему окружению, - людям, природе

или еще чему-то вне меня. Эти два вопроса показывают наличие

двух полюсов: точки с центром в 'Я' и рассредоточенного

пространства без личного 'Я'. Во всех людях сплав таких начал.

Разница лишь в том, чего в этом сплаве больше. Да, людей

различает состав сплава.

Но не это главное. Главное в направлении силы тяготения. В

трактовки правильного.

Приверженцы движения к точке 'Я' убеждены в том, что 'я

хочу' или 'мне нравится' - есть единственный критерий

целесообразности всего сущего. И весь мир перекраивается по

этому критерию. Это 'Я' служит неким фильтром. Все, пропущенное

через 'я так хочу', разойдется далее по всем. Физическая

устойчивость в ущерб моральной. Их мораль: 'От всех - все мне,

а я дам всем то, что вам надо. Все должны жить моими

представлениями счастья, потому что я - есть конечная истина.'

Сторонники встречного движения отвергают 'я хочу', приняв

'я должен', и выставляют встречную мораль: 'Истина вне меня,

она в пространстве. Я отдаю все свое пространству, а оно даст

мне то, что посчитает нужным.' Им важнее моральная устойчивость

в ущерб физической.

Первые сжимают рыхлые отношения в жесткий обруч несвобод,

обусловленный силой притяжения 'Я', сделав 'Я' абсолютной

тюрьмой. 'Я' у них олицетворяет единственное человеческое тело.

Вторые - разрывают обруч отношений вокруг 'Я' до состояния

полных свобод в духовном пространстве. Первые берут силой,

вторые ждут и ни на что не претендуют. Первые отражают

материалистические взгляды, вторые - духовные. Материалисты

утверждают тело главной ценностью и силу - ее средством,

идеалисты - ценностью душу и средством - убеждение.

Не стану судить, кто прав из них, об их отношениях