Геннадий Исаков

Философский камень для блаженного

хватают, тащат, а их бъют, уничтожают, отстреливают,

заклинают перестать, но они, как одержимые, не понимая даже -

зачем они это делают, все продолжают стаскивать добро к себе.

Ими движет рефлекс накопления, который сильнее жизни. Вот

родители посылают мальчиков своих убивать других мальчиков от

других родителей. Знаешь - почему? Потому что насилие, как

гнев, им доставляет наслажденье, как облегченье при туалете. И

они не могут противостоять помешательству своему. А мальчики с

той и другой стороны идут на заклание, как завороженные

счастьем свершения смерти. Их нельзя остановить! Если б они

имели внутренний запрет к убийствам, никакая б сила не смогла

бы затолкать в их руки оружие. Но смерть манит и без приказа.

Мальчишки мечтают об автоматах. Изготовители их еще не прокляты

людьми! Они в доблесть возведены! И уважения хотят! Политики и

офицеры лишь организуют эту похоть. А маниакальная страсть

власти? При полном отсутствии понимания ее порочности, как

средства углубления идеи насилия, несущей обманную цель. Тяга к

пороку, чтоб стать им. Как остановить жажду безумия? Чем?

Потрясением? Разумом? Нет ключей к человеческой сути.

- Есть, Дворник. В обнаженном сердце. Но оно должно гореть

огнем и заражать других.

Мы подошли к нашему дворовому клубу. Животовский смотрит

на небо, умиротворенно зажав стакан. На столе стоит бутылка

водки. Маша с Витей-Прыщем и студентом Альбертом обсуждают

способы войти в контакты с заграницей. Маша полагается на

удачный брак с принцем Брунея Джефри. Витя за прорыв всей

сопливой бандой на тибетской границе. А студент - подавшись в

шпионы. Все - равно - в какие. Или в 'Гринпис без границ'. Они

пришли к выводу, что будущее человечества за миром грез и

иллюзий. Начало тому положено книжками, кинопродукцией,

сектами, эротическими вакханалиями, хорошими шоу, кабаками, вот

сейчас - наркотиками, а там - виртуальными компьютерами с

одурманивающей музыкой. Зачем с этим бороться? Ведь счастье -

цель! Цель достигнута - умирай! Зачем его всю жизнь по крошкам

собирать? Все равно - умрем! Зачем жить сто лет до миллиона

болезней, когда за двадцать можно будет получить этого счастья

столько, сколько полагается на десять жизней? Счастье растить

своих детей? А им, этим детям, оно нужно? Чтоб их родили,

учили, воспитывали? Ученые не могут понять, почему молодые

по-варварски относится и к родителям, и ко всему окружению? Да

они не виноваты в том, что их родили в этом сумашедшем доме. И

вправе требовать компенсацию за это. А компенсации нет. Так

чего ж не мстить за свое рождение? Человечество должно быть

благодарным за открытие мира грез, иллюзий, счастья, куда

каждый желающий может уйти. Итак, масштабы проекта предполагали

перенимание передовых зарубежных технологий в этом направлении.

Но для этого требовалось вначале влиться в тамошную атмосферу.

- Птицы перелетные, - говорит Животовский, - а кому вы там

нужны со своим менталитетом?

Студент обиделся.

- На что Вы намекаете?

- Вы вроде медведя из леса, мечтающего переселиться в

цирк. Тесны вам будут нравственные нормы, да и загадите тот

цирк. Вы там никогда не будете в своей тарелке. И еще одно.

Если ваш мозг когда-нибудь освободится от страсти по скверне,

он опустошится вовсе. От чистоты бациллы гибнут. Ползучия

депрессия отравит вас.

- А Вы не заблуждаетесь по поводу стерильной чистоты там?

- это Витя. - Там нашего брата не меньше, чем тут.

- Да, в каждой стране свои бандиты. Но уровни разные. На

разных языках условностей ведутся диалоги между обществом и

бандами. Не забывайте положительную роль банд. Ведь их

формирует само общество. Банды высвечивают его пороки,

олицетворяя их собой. Они не страшны, находясь под контролем

общества. Страшны, когда выходят из-под контроля. Те бандиты -

аналитики несовершенства. Нет в них ничего такого, чтобы не