Борис Романов

Русские Волхвы, Астрологи, Провидцы (Часть 1)

серьезные

наказания, вплоть до членовредительства, а позднее, как известно, и

смертной казни. В этом серьезное отличие становления христианства на Руси.

Вероятно, такие исключения, как убийство волхва в Hовгороде в 1071 году

бывали, но именно как исключения, - может быть еще и поэтому рассказ о

'подвиге' князя Глеба попал в летопись. Таким образом, историю становления

христианства на Руси надо признать, по крайней мере относительно весьма

веротерпимой, мягкой. Объяснение этому надо искать в самой природе власти

князя в дохристианской Руси. Вновь сошлюсь здесь на исследование

А.Карпова: 'Мы знаем, что в дохристианском обществе княжеская власть

существовала как бы вне общества, над обществом и традиционно не

вмешивалась в повседневную внутреннюю жизнь людей... Князь Владимир

выступал как бы в двух ипостасях: с одной стороны, как Креститель Руси, со

всем пылом и искренностью неофита насаждающий новую веру, а с другой - как

прирожденный хранитель социальной и религиозной стабильности,

обеспечивающий мирное сосуществование язычества и христианства и,

следовательно, достаточно веротерпимый'.

Понять роль князя как гаранта веротерпимости и стабильности можно и из

некоторых эпизодов 'Повести временных лет'. Так, в рассказе о борьбе с

волхвами в Белозерском крае (1071 год) видно, что волхвы (повинные в

человеческих жертвоприношениях местных жителей), попав в руки наместника

киевского князя (Святослава), Яна Вышатича, потребовали представить их

князю, - очевидно рассчитывая на снисходительность Святослава Ярославича.

Однако известный борец с волхвами Янь поступил по-другому: он выдал

волхвов родственникам убитых ими, и те, исполняя обычай кровной мести,

убили их и повесили на дубах, на съедение зверям. Заметим при этом, что

сам Янь Вышатич не решился собственноручно расправиться с волхвами.

Хорошо известно, что на Руси по мере ее христианизации старые языческие

обряды наполнялись постепенно новым христианским содержанием; постепенно

складывался особый тип русского Православия, отличный как от

католи-ческого, так и от византийского. Только столетия спустя после

Крещения христианство прочно и навсегда утвердилось в России. Хорошо

написал об этом Александр Солженицын:

'Русь не просто приняла христианство - она полюбила его всем сердцем,

она расположилась к нему душой, она излегла к нему всем лучшим своим. Она

приняла его к себе в названье жителей, в пословицы и приметы, в строй

мышления, в обязательный угол избы, его символ взяла себе во всеобщую

охрану, его поименными святцами заменила всякий другой счетный календарь,

весь план своей трудовой жизни, его храмам отдала лучшие места своих

окружий, его службам - свои предрассветья, его постам - свою выдержку, его

праздникам - свой досуг, его странникам - свой кров и хлебушек' (Март

Семнадцатого.Т.IV,1988г.).

Почему же в марте семнадцатого все рухнуло? А может правильнее задать

вопрос по-другому: зачем в марте семнадцатого все рухнуло? Для того, чтобы

ответить на этот вопрос, мы должны теперь продолжить исследование.

В последние годы, после 'перестройки', возникло т.н. ведическое

движение, некоторые идеологи которого считают христианизацию Руси

трагической ошибкой истории; ведическая Русь, или Русь волхвов,

развивалась бы, по их мнению, более естественно и гармонично, пронеся

через тысячелетие исконную славянскую веру, связанную с религией и

культурой пра-ариев. Умеренным представителем таких воззрений является

известный исследователь 'Велесовой книги' ('Русских Вед')

А.И.Асов. Это движение дало широкий спектр мнений, вплоть до

крайне-радикальных.

Представители последних считают христианизацию Руси результатом

заговора враждебных сил, прежде всего евреев, аппелируя к той изложенной

выше гипотезе рождения князя Владимира от хазарской жрицы, то есть

еврейки, ключницы Малуши.

Возможно, что эта гипотеза верна, однако это никак не может подтвердить

версию 'еврейского' (или какого-то другого) заговора.

Приведем здесь лишь один пример: святая равноапостольная Hина,

просветительница Грузии (276-340гг), дочь Завулона, стала христианкой еще

в Иерусалиме и до 14 лет служила при гробе Господнем. Затем она попала в

Рим; спасаясь от преследований, бежала на Восток, в Персию. Оттуда она в

305 году пришла в Грузию, в Мцхет и три года тайно проповедывала

христианство. Первыми обращенными ею ко Христу в Грузии были местный

раввин Авиафар и его семейство. Затем ее проповеди при содействии дочери