Уильям Гибсон

Нейромантик (Часть 2)

обе руки сионита чуть выше

кистей. 'Ремингтон' рявкнул, изрыгнув сноп пламени длиной в метр,

отразившийся в воде красочными переливами. Вторая стрела выбила

винтовку из рук Малькольма. 'Ремингтон' упал на пол и, крутясь,

заскользил по белым кафельным плиткам к краю бассейна. Малькольм

быстро присел на корточки и молча уставился на черный предмет,

пронзивший обе его руки. Затем осторожно подул на места, где стрела

входила в его плоть.

Из тени вышел Хидео с небольшим бамбуковым луком в руках и

третьей стрелой наготове. Хидео поклонился.

Малькольм со скованными стрелой руками во все глаза уставился

на ниндзя.

- Артерии не задеты, - сообщил Хидео.

Кейс вспомнил описание внешности ниндзя - убийцы приятеля

Молли. Хидео был не таким. Совершенно без признаков возраста, он

излучал полный покой и уверенность. Хидео был облачен в старые, но

чистые рабочие штаны и мягкие кожаные тапочки, облегающие ногу как

перчатки, с отдельным клапаном для большого пальца, как у носков-

таби. Бамбуковый лук украсил бы собой любой музей, зато черный

металлический колчан, выглядывающий из-за левого плеча ниндзя, мог

быть приобретен в лучшем оружейном магазине Тибы. Голая грудь Хидео

была загорелой и гладкой.

- Ты порезал мне большой палец, друга, второй стрелой, -

пожаловался Малькольм.

- Я не собирался этого делать. Сила Кориолиса, - объяснил

ниндзя и снова поклонился. - Это очень сложно - пускать в цель

медленно летящий метательный снаряд в условиях ротационной силы

тяжести.

- Где Три-Джейн? - Кейс вышел вперед и встал перед Малькольмом.

Он заметил, что наконечник стрелы в луке ниндзя похож на

обоюдоострую бритву. - Где Молли?

- Привет, Кейс, - из темноты за спиной Хидео прогулочным шагом

появился Ривейра с иглострелом Молли в руке. - По правде сказать, я

ожидал увидеть на твоем месте Армитажа. Вы что же, наняли себе в

помощь жителей Сиона?

- Армитаж мертв.

- Армитаж никогда и не существовал, строго говоря, так что эта

новость вряд ли может меня потрясти.

- Его убил Зимнее Безмолвие. Армитаж превратился в спутник

Веретена.

Ривейра кивнул, взгляд его прищуренных серых глаз метался между

Кейсом и Малькольмом.

- Думаю, тебе крышка, Кейс, - сказал он.

- Где Молли?

Ниндзя медленно отпустил тонкую плетеную тетиву, ослабляя ее

натяжение, и опустил лук. Затем подошел по кафельным плиткам к

'Ремингтону' и поднял винтовку с пола.

- Никакого изящества, - с сожалением сказал ниндзя, обращаясь

словно бы к самому себе. Голос Хидео был мягким и приятным. Каждое

его движение было словно бы частью танца, бесконечного танца, и это

впечатление сохранялось даже тогда, когда его тело было неподвижно,

как бы отдыхало, при этом, несмотря на всю очевидную в нем энергию,

выражая полную простоту, даже униженность.

- Здесь и ей тоже будет крышка, - сказал Ривейра.

- Может статься, что Три-Джейн не пойдет на это, Питер, -

заметил Кейс, запуская пробный шар.

Содержимое кожных дисков без удержу грызло его нервную систему,

но вместе с тем в нем пробудилась прежняя лихорадка, безумие Ночного

Города. Кейс вспомнил свои лучшие, наиболее грациозные моменты,

когда сделки вершились на грани жизни и смерти и он обнаруживал, что

способен говорить быстрее, чем думать.

Серые глаза сузились.

- Почему, Кейс? Почему ты так думаешь?

Кейс улыбнулся. Ривейра ничего не знает о симстиме. В спешке,

торопясь найти наркотики, которые Молли должна была принести ему,

Питер не заметил аппаратик. Но Хидео? Хидео пропустить симстим не

мог. Кейс был абсолютно уверен в том, что Хидео никогда не позволил

бы Три-Джейн даже просто приблизиться к Молли, не осмотрев

предварительно налетчицу на предмет скрытого оружия и всяких

сюрпризов. Нет, решил Кейс, ниндзя все знает. Поэтому Три-Джейн тоже

знает об этом.

- Отвечай мне, Кейс, - сказал Ривейра, направляя на него

напоминающее перечницу дуло иглострела.

Позади Питера раздался скрип. Он повторился, и и еще раз. Из

тьмы появилась Три-Джейн, толкающая перед собой ажурное инвалидное

кресло в викторианском стиле. В кресле сидела Молли. Большие, с

паутиной спиц колеса кресла отчаянно скрипели. Молли была плотно

укутана в красное с черными полосками одеяло, высокая узкая спинка