Уильям Гибсон

Нейромантик (Часть 2)

деревянные рукоятки, напоминающие обломки ручки метлы,

пружинисто плавающие на концах гарроты.

- Интересно, сколько этот парень мучился? - сказал Кейс,

вспоминая послевоенные приключения Корто.

- Он знает, как пилотировать судно, наш-то босс?

- Очень может быть. Он из спецназа.

- Ну, а этот японский парень, он уже не сможет летать.

Сомневаюсь, что смогу управиться с ней сам. Очень новая яхта...

- Тогда давай найдем мостик.

Малькольм нахмурился, перевернулся в воздухе и оттолкнулся

ногами.

Кейс проследовал за ним в большую комнату вроде гостиной,

заполненную плавающими ворохами распечаток, уже цеплявшихся за ноги

и за руки Кейса в предыдущем помещении. В гостиной беспорядочно

располагались суставчатые сиденья, имелось нечто вроде бара и

'Хосаки'. Встроенный в компьютер принтер, в виде вздутия на боку его

корпуса, отделанного пластиком под дерево, без устали изрыгал из

выходной щели тонкий бесконечный бумажный язык. Кейс оттолкнулся от

пола, плавно перелетел через ряд кресел, протянул руку и нажал на

белую кнопку слева от выходной щели. Стрекотание прекратилось. Кейс

повернулся и осмотрел 'Хосаку'. Компьютер был продырявлен насквозь в

дюжине мест. Отверстия были маленькими, круглыми, с черными краями.

Вокруг мертвой 'Хосаки' плавали сверкающие капли расплавленного

металла.

- Ты был прав, - сказал Кейс Малькольму.

- Дверь на мостик заперта, - отозвался с противоположной

стороны комнаты сионит.

Свет в комнате померк, вспыхнул, померк опять.

Кейс вырвал из щели конец распечатки. Сплошные нули. Обвел

бешеным взглядом гостиную, декорированную в коричневых и бежевых

тонах, полную переплетающихся и плывущих друг через друга колец

бумаги.

- Это ты балуешься со светом, Зимнее Безмолвие?

Над головой Малькольма скользнула в свое гнездо панель, открыв

экран небольшого монитора. Малькольм боязливо вздрогнул, утер со лба

пот тыльной стороной затянутой в перчатку руки, повернулся и

посмотрел на экран.

- Ты понимаешь по-японски, друга?

По засветившемуся экрану побежали строки сообщений.

- Нет, - ответил он.

- Мостик - автономный модуль, спасательная шлюпка. Похоже, уже

идет обратный отсчет. Надевай шлем. Быстрее.

Сионит натянул на голову шлем и захлопнул замки застежек.

- Что? Он отваливает? Черт!

Кейс оттолкнулся ногами и пронеся сквозь перепутанную массу

распечаток.

- Мы должны открыть эту дверь, Малькольм!

В ответ Малькольм только постучал пальцем по стенке шлема.

Сквозь небьющееся стекло Кейс увидел, что губы сионита беззвучно

шевелятся. Из ячеек пурпурной хлопчатобумажной сетки, в которую

пилот упрятал свои дреды, выплывали жемчужные капли пота. Малькольм

выхватил шлем из рук Кейса и мягко, но настойчиво надел его на

положенное место и прихлопнул ладонью замки. Как только скафандр

стал герметично закрыт, в левой части лицевого щитка в шлеме Кейса

вспыхнул микромонитор.

- Я не очень-то знаю японский, - раздался в наушниках скафандра

голос Малькольма, - но шлюпка, похоже, отваливает, и отваливает

неправильно. - Пилот пальцем отметил на экране несколько строк. - В

модуле мостика не закрыты замки шлюза. Расстыковка с открытой

дверью.

- Армитаж! - Кейс ударил кулаком в дверь. Отдача швырнула его

кувыркающееся тело в облако распечаток. - Корто! Не делай этого! Нам

нужно поговорить! Нам нужно...

- Кейс? Я слышу тебя, Кейс... - голос в наушниках здорово

напоминал прежнего Армитажа. Нечеловечески спокойного. Кейс

прекратил ломиться в закрытую дверь и замер, но, завершая прерванное

движение, его голова в шлеме ударилась о стену.

- Извини, Кейс, но так надо. Кто-то из нас должен уйти отсюда

живым. Один из нас, чтобы дать показания. Если мы все отправимся

вниз, то все это здесь и похоронят. Я уже разговаривал с нашими

ребятами, и я всем им рассказал. Про Гирлинга и остальных. И я сумею

сделать это, Кейс. Я уверен, что сумею. Долечу до Хельсинки.

Внезапная тишина заполнила шлем Кейса подобно разреженному

газу.

- Но это будет не так просто, Кейс. Очень трудно, черт возьми.

Потому что я ослеп.

- Корто, остановись. Подожди. Ты же _ослеп_! Ты не можешь

лететь! Ты врежешься в эти чертовы _деревья_. И они стараются

достать тебя, Корто. Богом клянусь, они оставили твой люк открытым.