Уильям Гибсон

Нейромантик (Часть 2)

в камне профиль имел чрезвычайное

сходство с самой Три-Джейн.

- Животное блаженство. Мне кажется, она смотрела на развитие

человеческого разума как на нечто вроде отклонения от магистрального

пути.

Три-Джейн взяла брошь в другую руку и принялась рассматривать

ее сама, поворачивая так и эдак под разными углами и любуясь

играющими на поверхности вещицы лучами света.

- И только в редчайших, самых решающих случаях должно было

происходить индивидуальное - и только от членов клана - осознанное

вмешательство в течение жизни.

Молли кивнула. Кейс вспомнил, что ей сделали укол. Что ей

вкололи? Боль по-прежнему была с ней, но ощущение ее, доходящее до

Молли, было незначительным, размытым. В тканях мышц ее бедра словно

бы копошились неоновые черви, Кейс чувствовал короткие прикосновения

поверхности джутовой ткани, слышал запах жарящегося криля. Его разум

содрогнулся и отпрянул. Если не сосредоточиваться на ощущениях, то

это переживание растекалось, наслаивалось, становилось чувственным

эквивалентом белого шума. Если нечто подобное происходит сейчас и с

нервной системой Молли, то что останется после от ее сознания?

Поступающие от Молли зрительные образы были неестественно

яркими и четкими, гораздо более контрастными, чем при нормальных

условиях. Казалось, что окружающие ее предметы вибрируют, причем

каждая персона или объект - с индивидуальной и только ему присущей

частотой. Ее руки, все еще заключенные в черный шар, лежали на

бедрах. Молли сидела в одном из пляжных кресел, ее сломанная нога

была вытянута вперед и покоилась на подушечке с верблюжьим ворсом.

Напротив, в другом кресле и на другой подушечке, утопая в слишком

большой для нее галабие из некрашеной шерсти, сидела Три-Джейн. Она

казалась очень юной.

- Куда он ушел? - спросила Молли. - Принять очередную дозу?

Три-Джейн в глубине своего шерстяного халата пожала плечиком и

отвела в сторону упавший на глаза локон темных волос.

- Он сказал мне, в какой момент я должна была впустить тебя на

виллу. Но не сказал зачем. Все должно было происходить в тайне. Ты

хотела причинить нам вред?

Кейс почувствовал, что Молли не знает, что сказать.

- Я бы убила его. Я постаралась бы убить ниндзя. После этого я

должна была поговорить с тобой.

- Но зачем? - спросила Три-Джейн, убирая камею в один из

карманов своей светлой галабии. - Зачем все это? И о чем ты хотела

со мной поговорить?

Казалось, Молли изучает высокие, элегантно очерченные скулы,

широкий рот, узкий, ястребиный нос своей пленительницы. Глаза Три-

Джейн были темными, удивительно непроницаемыми.

- Потому что я его ненавижу, - ответила наконец Молли. - Просто

потому, что он такой, а я такая, и потому, что меня наняли для

этого.

- И еще из-за того спектакля, - добавила Три-Джейн. - Я видела

шоу.

Молли кивнула.

- А Хидео?

- Потому что он - само совершенство. Потому что такой, как он,

однажды убил моего партнера.

Три-Джейн нахмурилась. Затем подняла брови.

- Потому что мне нужно было видеть это своими глазами, -

сказала Молли.

- И после этого мы должны были поговорить, ты и я? Как

сейчас? - Темные и очень прямые волосы Три-Джейн были разделены

посередине на прямой пробор, свободно убраны назад и лишь ниже шеи

перевязаны. - Можем мы поговорить об этом сейчас?

- Сними с меня это, - попросила Молли, приподнимая скованные

руки.

- Ты убила моего отца, - сказала Три-Джейн, но в голосе ее не

было никаких эмоций. - Я видела это на экране монитора. Глазами моей

матери - так он называл их.

- Он убил марионетку. И она была похожа на тебя.

- У него была склонность к широким жестам, - сказала Три-Джейн.

Ривейра, излучающий наркотическое довольство, был уже рядом с ней,

облаченный в тот же самый серый арестантский костюм, в котором Кейс

уже видел его во время завтрака на лужайке на крыше отеля.

- Знакомитесь друг с другом? Она очень интересная девушка, не

правда ли? Я понял это при первой же нашей встрече. - Ривейра шагнул

вперед и загородил собой Три-Джейн. - Этот фокус у тебя не пройдет,

ты меня поняла?

- Ой ли, Питер? - Молли выдавила улыбку.

- Зимнее Безмолвие не первый, кто совершил такую ошибку.

Недооценил меня.

Питер прошел по окаймляющим бассейн кафельным плиткам к белому

столику и плеснул себе минеральной воды в стакан, похоже, вырезанный