Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 2)

II, был процесс духовника этого государя, брата Фроилана Диаса,

доминиканского монаха, избранного епископом города Авилы. Обычная слабость

здоровья государя и отсутствие детей, несмотря на желание их иметь,

разделяемое королевой Марией-Анной Нейбургской [153], второй супругой

короля, и всем народом, родили подозрение, что Карл II болен и страдает

половым бессилием, вследствие сверхъестественного действия колдовства.

Кардинал Портокарреро, главный инквизитор Рокаберти и духовник сочли такое

положение дел результатом колдовства и, убедив в этом короля, просили его

разрешить им отчитать его по церковному требнику. Карл согласился на это

предложение и подвергся экзорцизмам своего духовника. Новизна этого средства

подала повод ко множеству толков во всей Испанской монархии; Фроилан узнал,

что другой доминиканский монах заклинал в городе Кангас де Тинео (в Астурии)

монахиню с целью освободить ее от демонов, которыми она считала себя

одержимою. Королевский духовник, по соглашению с главным инквизитором,

поручил экзорцисту бесноватой при помощи обрядовых формул приказать демону

объявить, правда ли, что Карл II околдован, и в случае утвердительного

ответа заставить его открыть сущность этого колдовства: пожизненно ли оно

или связано с тем, что король ел или пил, с изображениями и другими

предметами, где можно их отыскать и, наконец, нет ли какого-либо средства

для уничтожения его действия. Духовник прибавил еще несколько других

вопросов и предписал экзорцисту повторять заклинания извести их со всей

настойчивостью и энергией, которых требуют интересы короля и благо

государства.

VII. Доминиканец города Кангас сначала отказался спрашивать демона,

ссылаясь на то, что это запрещено Церковью; однако, получив уверение

главного инквизитора, что это Действие не будет преступно в данных

обстоятельствах, экзорцист точно выполнил все, что от него требовалось.

После великого множества отговорок демон открыл (как говорят) через

посредство одержимой, какого рода была порча, напущенная на короля

поименованным лицом; прибавляли, что это разоблачение сопровождалось

множеством крайне щекотливых подробностей. Согласно тайным заметкам того

времени виновным оказывался агент венского двора; но кардинал Портокарреро и

духовник Диас были сторонниками Франции в деле наследования испанского

престола.

VIII. Королевский духовник был сильно встревожен и решил усилить

заклинания, чтобы выяснить средства для уничтожения мнимого колдовства. Эта

новая процедура еще не закончилась, как Рокаберти заболел и умер. Его

преемником стал дом Бальдассар де Мендоса, епископ Сеговии, сторонник

австрийского дома, который дал понять королю, что все происшедшее являлось

единственно делом неразумного усердия его духовника, которого необходимо

удалить. Король последовал этому совету и назначил Фроилана на епархию

города Авилы. Но новый инквизитор, не довольствуясь задержкой в изготовлении

буллы, велел привлечь Диаса к суду, как заподозренного в ереси за его

суеверие и как виновного в следовании учению, осужденному Церковью, так как

он допускал доверие к демонам и пользовался ими для обнаружения

сокровенного. Мендоса руководил этим обвинением рука об руку с новым

королевским духовником Торресом Пальм о-сом, уроженцем Германии, противником

Фроилана Диаса в управлении делами доминиканского ордена. Торрес, который не

менее Мендосы желал гибели Фроилана, передал Мендосе письма, полученные из

города Кангас во время процедуры с заклинаниями и найденные в бумагах Диаса.

IX. Мендоса велел заслушать свидетелей и, соединив важную часть их

показаний с краткой сводкой из писем экзорциста и допросом обвиняемого,

решил воспользоваться всем этим для доказательства виновности Диаса. Он

собрал пятерых преданных ему богословов и дал им в председатели дома Хуана

Арсеменди, члена совета инквизиции, а секретарем сделал дома Доминго де ла

Кантелью, чиновника секретариата верховного совета. Однако, несмотря на

интриги главного инквизитора, пять квалификаторов заявили единодушно, что

процесс не представляет ни одного тезиса и ни одного факта, который

заслуживал бы богословского осуждения.

X. Этот результат очень не понравился Мендосе, но, сильно рассчитывая