Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 2)

и участников мятежа. Этот список почти тогда же возрос до трехсот

семидесяти четырех лиц, скомпрометированных своими поступками или

разговорами. В том числе было семнадцать священников, четыре монаха, две

монахини, четыре женщины, сорок кавалеров или дворян, шестнадцать адвокатов,

пять судей из совета верховного судьи Арагона, пятнадцать второстепенных

служащих даже из трибунала инквизиции, двадцать нотариусов и других

судейских, пятнадцать купцов, десять студентов, тридцать ремесленников и сто

двадцать четыре хлебопашца. Впоследствии это число стало значительнее.

IV. Инквизиторы решили заключить в секретные тюрьмы сто семьдесят из

них, и все было подготовлено для новых арестов по мере установления виновных

или получения улик против заподозренных. Из этого числа было арестовано

только сто двадцать три человека, потому что одни были уже посажены в

королевские тюрьмы по приказу командира Варгаса для того, чтобы предстать

перед судом доктора Ланца, миланского сенатора, которого король назначил

специальным комиссаром, а другие покинули королевство прежде, чем можно было

их поймать. Некоторые из этого числа принимали лишь косвенное участие в

движении, и суд над ними принадлежал, по праву предварения, сенатору. Они

получили разрешение содержаться под домашним арестом. Из массы

судопроизводств, предпринятых против мятежников, я выберу те, которые мне

показались более достойными внимания по званию и имени обвиняемых.

V. Дон Хуан де ла Нуса, верховный судья Арагона, никогда не противился

отправлению службы святого трибунала, скорее его можно упрекнуть в том, что

он уступал их притязаниям более, чем позволяли привилегии королевства,

охрана* и защита коих были ему поручены. Однако он попал в положение

мятежника, потому что в наступившей борьбе имел несчастие не быть самым

сильным. Присяга, данная королем в сохранении привилегий, не позволяла ему

вводить в эту страну более пятисот солдат. Постоянная депутация Арагона,

извещенная о том, что генерал Варгас прибыл в Агреду с кастильской армией и

готовится вступить в Тарасону и Борху [115], сделала представление королю,

что спокойствие, царящее в стране, делает эту меру бесполезной. Филипп велел

ответить, что войска предназначены для Франции. Депутаты написали вторично и

сообщили об опасности, которую представляет переход армии через Сарагосу. Им

возразили, что нечего опасаться этой военной операции и что армия пробудет в

городе только срок, необходимый для возвращения правосудию авторитета и

силы, почти совершенно утраченных во время последних мятежей.

VI. Депутаты Арагона, получив последний ответ правительства, запросили

мнение тринадцати адвокатов о смысле фуэросов королевства. Юрисконсульты

объявили, что эти права нарушаются вступлением королевских войск в Арагон и

все арагонцы обязаны противиться и препятствовать ему. Циркуляры были

посланы во все города; написали постоянным депутациям Каталонии и Валенсии,

чтобы просить у них помощи, предусмотренной договорами на случай, если одной

из этих стран будет угрожать вторжение. Главным вождем арагонской армии

назначили верховного судью Арагона, которого закон королевства призывал к

этому. Ему было приказано тотчас встать во главе войск. Когда кастильцы

очутились в шести милях от Сарагосы, верховный судья оказался с такой

горстью людей, что удалился и оставил свободным проход для королевской

армии, которая вступила в город.

VII. 28 ноября дон Франсиско де Борха, маркиз де Ломбай (старший сын

герцога де Гандиа и внук св. Франциска), прибыл в Сарагоссу с полномочиями

королевского комиссара. Ему было поручено вести переговоры с постоянными

депутатами и главными дворянами королевства о пунктах привилегий нации,

которые будто бы были нарушены. Было несколько совещаний, которые кончились

ничем, потому что депутаты не позволяли открывать конференций, пока Арагон

занят чужеземными силами, лишающими страну и депутацию свободы; они заявили,

что можно будет, однако, созвать представителей городов, чтобы принять

изменения договора 1588 года в пунктах, касающихся апелляции к народу за

национальную свободу, но король не должен требовать, чтобы обсуждение этого

происходило в присутствии чересчур многолюдного собрания.

VIII. Филипп II назначил вице-королем графа де Мората, который публично