Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том I (Часть 1)

сопровождались церемониями,

которые видоизменялись согласно с обстоятельствами. В воскресенье,

предшествующее этому своего рода торжеству, во всех церквах города объявляли

день, когда оно должно было состояться, и предлагали жителям присутствовать

на проповеди, которую инквизитор должен был произнести о католическом

учении. В назначенный день духовенство и народ собирались вокруг эстрады,

где обвиняемый в легком подозрении помещался стоя, с обнаженной головой,

чтобы быть у всех на виду. Служили мессу, и инквизитор, прервав божественную

службу после чтения апостола, произносил проповедь против ересей, которые

были причиной церемонии этого дня. После сильного их порицания он заявлял,

что тот, кого видят на эшафоте, находится в легком подозрении во впадении в

эту ересь; чтобы доказать это всем, инквизитор сообщал о действиях, словах и

писаниях, составлявших содержание процесса, и кончал свое сообщение словами,

что виновный готов сделать отречение и что для этого отданы все нужные

распоряжения. После этого обвиняемому подносили крест и Евангелие и

заставляли его читать свое отречение, которое он должен был подписать, если

был грамотен; затем инквизитор давал ему отпущение, примирял его с Церковью,

прочитывал принесенный приговор (а в приговоре изложена была кратко ересь,

подозрение в которой навлек на себя осужденный) и накладывал на обвиняемого

наказания и епитимьи, которые считал полезными.

XVIII. Когда подозрение в ереси было очень сильное, в воскресенье или в

праздничный день устраивалось аутодафе. В этот день не позволялось

произносить проповеди ни в одной церкви, чтобы стечение народа было

наибольшим в той церкви, где происходила церемония. Виновного предупреждали,

что в будущем он должен вести себя не только как хороший католик, но и с

осторожностью, необходимой, чтобы не быть обвиненным вторично, имея в виду,

что в случае нового впадения в ту же ересь он потерпит кару релаксации и

может подвергнуться смерти, хотя он и отречется от ереси и получит

примирение с Церковью. Отчет о вменяемых ему действиях и словах читался

секретарем, а инквизитор возвещал, что осужденный расположен просить

примирения с Церковью.

XIX. Если виновный был заподозрен в крайней степени, с ним обращались

как с еретиком; его заставляли носить в церкви одежду кающегося, сделанную

из обыкновенной материи темного цвета, с нарамником без капюшона и двумя

нашитыми крестами из желтого сукна; каждый крест имел три ладони в длину и

две в поперечнике; сукно, из которого они были сделаны, имело пол-ладони

ширины во всех своих частях. При этом соблюдались те же церемонии, какие

совершались при допущении к примирению формального еретика.

XX. Когда подсудимый должен был пройти через каноническое оправдание,

то о дне этой церемонии также оповещалось заранее. Она происходила в соборе

или в другой главной церкви в воскресенье или в один из больших праздников.

Секретарь читал изложение удостоверенных фактов, которые подтверждали

подозрение в ереси, и отзывов о репутации, которую составил себе обвиняемый.

Затем подымался на кафедру инквизитор для произнесения проповеди и для

извещения, что подозреваемому приказано опровергнуть дурную славу, которая

над ним тяготеет, посредством собственной присяги и присяги двенадцати

достойных доверия свидетелей, которые его знали и посещали в течение

последних десяти лет. После его присяги в том, что он не был еретиком,

свидетели под присягой объявляли, что они верят правдивости его заявления.

После того как эта двойная формальность была исполнена, обвиняемый делал

отречение от всех ересей вообще и в частности от той, в которой стал

заподозренным и подвергся диффамации.

XXI. Если обвиняемый раскаивался и просил о примирении с Церковью, но

находился в разряде рецидивистов, его следовало передавать в распоряжение

светской власти, и было известно, что он предназначен для смертной казни.

Вследствие этого инквизитор, постановив приговор обвиняемого, поручал

доверенным священникам осведомить обвиняемого о положении, в котором он

находится, и о том, чего он может ожидать от папских булл и гражданских

законов, и побудить его ходатайствовать пред инквизитором о милости быть

допущенным к таинствам исповеди и причастия. После того как эти