Het Monster

История эзотерических учений от Адама до наших дней

надо убить, если

он слабее. Если он сильнее - надо его обмануть, чтобы он не убил

тебя.

Чтобы не ходить далеко за примерами, вспомним 'отца

народов' Авраама, дважды выдававшего свою жену Сарру за

сестру, в надежде, что чужеземный царь 'возьмет' ее и будет

благоволить к нему (Быт. 12:13, 20:2), или историю Юдифи,

убившей спящего Олоферна. Не говоря уже о 'праведном царе

Давиде', в молодости промышлявшем разбоем и не брезговавшим

никакими средствами, чтобы укрепить свое царство (Кн. Царств 1,

2).

Таких примеров можно привести множество, причем не только из

Библии. Индийские, греческие, китайские боги показывают прямо-таки

чудеса хитрости и вероломства.

Эта примитивная логика возобладала в человеческом сознании

настолько, что к концу эры Овна (под влиянием наступающей эры Рыб) во

в с е х священных книгах и законах появляется заповедь 'Не убий'. А

также другие заповеди, имевшие целью положить конец крайностям

архетипа Марса: 'не укради', 'не лги', 'не прелюбодействуй'...

(десять заповедей Библии, пять заповедей йоги и буддизма, табу

африканских и американских протоцивилизаций и т.п.). 'Человек,

совершивший насилие, должен считаться худшим злодеем, чем ругатель,

вор и ударивший палкой' (Законы Ману, гл. VIII. Пер. С.Д.

Эльмановича. М., 1992).

Еще одним следствием марсианского характера эры Овна было

возникновение представления о линейном или 'осевом' времени, как его

называют некоторые современные исследователи. Закругленность,

цикличность архетипа Венеры, предполагающего вечное чередование

пространственно-временных фаз сменяется (прямо)линейностью,

поступательностью архетипа Марса: комплекс космогонических идей

пополняется идеей к о н ц а Вселенной и цепи человеческих

воплощений, н е б е с к о н е ч н о с т и макрокосма и микрокосма.

Логическое развитие этой идеи дает 'конец света' или Страшный Суд.

Страшный суд означает конец космической эволюции

человечества или его вступление в состояние чисто духовное. В

индийском (венерианском) эзотеризме это поглощение материи

духовным началом, конец 'одного дня Брахмы', в персидском

(марсианском) - победа Ормузда над Ариманом, добра над злом. В

троице мiровых религий (иудаизм, христианство, мусульманство)

это - окончательное обуздание зла-диавола, покарание грешников и

награда верным, построение Града Божиего.

'Последнее мы можем рассматривать как нравственно-

психологическую сублимацию духовного дискомфорта становящейся

личности, уже не принимающей как должное мiровой порядок, но

бессильной что-либо изменить в нем', - пишет Ю.В. Павленко из

Института Археологии АН Украины. (Павленко Ю.В. Временной аспект

проблемы Освобождения-Спасения в культурах 'осевого времени', в:

Пространство и время в архаических культурах, материалы коллоквиума,

М., 1992).

Так возникает идея Спасения. Павленко и др. исследователи

возводят ее к середине эры Овна (ок. 1000 лет до н.э.), но свою

окончательную манифестацию она очевидно приобретает лишь к эпохе Кира

и Ездры (VI - V в. до н.э.).

С эзотерической точки зрения Спасение есть очищение от

накопившейся скверны, т.е. восстановление равновесия -

индивидуального или мiрового. Соответственно этому идея Спасения

подразделяется на две модели - вновь процитируем Павленко:

'Первая, особенно характерная для Индии, но также широко

распространенная в Греции и Китае, может быть определена как

индивидуальное Освобождение за рамками пространственно-

временного континуума путем слияния с мiровым первоначалом

(Брахмой, Дао и т.д.). Вторая, представленная в зороастрийской и

ветхозаветной идеологиях, но отчасти созвучная и конфуцианству,

видится как коллективное спасение в конце времени, в некоей -

центральной - точке пространства'.

Таким образом, надежда на автоматическую смену фаз развития

космоса и индивида уступает место надежде войти в число избранных за

счет принадлежности к соответствующей общине или собственных

индивидуальных усилий, что также способствует оформлению и

консолидации будущих мiровых религий.

Одновременно с этим и многочисленные местные пантеоны наконец

складываются в стройные иерархии во главе с божеством-победителем

остальных. Как справедливо заметил Ф. Энгельс (в письме к К. Марксу

от 18.10.1846 г.), 'единый Бог никогда не мог бы появиться без

единого царя'.