Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания (гла

передвигаться через его голову за его спину. С

окончанием его слов ее, всю переместившуюся за его спину, я опять пе-

рестал отличать от воздуха. Но Игорь каким был, таким и остался.'Ну и

в чем же ты изменился, и что вообще от этого изменилось,- с болью по-

думал я.- Зачем это все надо было говорить, выражая недоверие'. Но

посмотрев на него я увидел, что, благодаря сказанному, он стал уверен-

ней в себе. Я понял, что произношение Игорем этого набора слов служит

ему своеобразной мантрой, приводящей его психику в необходимое ему

состояние.

В автобусе на меня упали лыжи. Точнее не успели упасть, так как

я развернулся в тот момент, когда они начали свое движение и спокойно

взял их в полете рукой, не видев их до этого периферическим зрением.

Я смотрел по телевизору наших политиков. Для меня была понятна

проблема избирателей. Они были плохими психологами вследствие несвободы

своей души. Как человек, который превыше всего ценит свою собственную

свободу и независимость изберет себе в начальники того, кто заявляет,

что его цель - мировое господство? У каждого человека свой жизненный

путь, и если кто-то насильственно в каком-нибудь вопросе его пересека-

ет, пользы для пересекающего не будет. Если только тот, что он получит

от жизни урок. Сейчас же людям давалась возможность свободного выбора

своего будущего, а миллионы людей сажали себе на шею таких желающих.

Что тут говорить о том, почему в нашей стране до сих пор царит беспре-

дел, если миллионы людей показывают, что понятие 'Путь' для них абс-

тракция? Человек прямо показывает готовность его пересечь не спрашивая

их желания на то, а они покорно подставляют для этого свои шеи. Нет

сомнения, что какой-то короткий период времени после подобных выборов

в стране наступит расцвет всего, но только на короткий период времени,

пока власть не укрепится, и люди не пропитаются к ней доверием. Сами

же личности 'мировых господ' не вызывали у меня никакой особой антипа-

тии, и мне было ясно, что путь к мировому господству - это их такая же

ошибка, как и тех, кто их выбирал. Зная историю, они забыли или не хо-

тят вспоминать ее уроки. Что нахождение на своем, действительно своем

Пути, без пересечения чужих Путей - это награда жизни, и оно дает все,

что душа только может пожелать, а не смерть, проклятие и позор.

Так как моей индивидуальностью можно считать радость, а к одино-

честву я привык, я жил безбедно. Меня опять потянуло к общению. Я на-

чал восстанавливать прежние отношения. По отношению к Вадиму я начал

чувствовать раскаяние за свои прежние обвинения в его адрес и для ис-

купления своей вины перед ним и просто из чистых чувств привез ему с

Сахалина несколько клубней клубники. Когда я принес ее ему, около часа

мы с ним разговаривали у него на кухне. Он сидел у окна закрыв глаза.

Я рассказывал ему про сибирского шамана Оон-батыра и его духовный

опыт, удивляясь полнокровности жизни шамана, что вразрез шло с утверж-

дениями многих духовных наставников о необходимости полового воздержа-

ния. У шамана -5 жен, с которыми он общается по всем вопросам. Я сидел

дома и вспоминал весь разговор. Все было нормально, кроме двух вещей.

Меня начало трясти от воспоминания того, что он сидел передо мной с

закрытыми глазами. Его благородство на лице, которое чувствовалось те-

перь мной как высокомерие. А закрытые глаза - он ведь закрывал передо

мной свою душу. Он специально их закрыл, чтобы не излучать на меня

свою энергию через взгляд. Он экономил ее для себя от меня?! А как он

шел меня провожать к двери. Он словно крался на цыпочках с соответс-

твующим вкрадчивым выражением лица, проявляя отношение ко мне как к

дураку. Как к дураку за то, что я всю встречу раскрывал перед ним свою

душу, не потребовав взамен у него ни грамма его. Когда он меня прово-

жал, я этого не чувствовал, сейчас же это меня секло так, как только

могло. Его восклицание после моего рассказа: 'Ну и врачи!' было после

всего этого мне пустым комплиментом.

Резко мое отношение к нему переменилось, когда я пробуждающимися

чувствами почувствовал, что внутри он остался таким же как был, когда

он давал оценку одному поступку Игорю Сатпремову в глаза: 'Это - ту-

пость', не заботясь о его самолюбии во время другой встречи. А там на

месте 'тупости' была простая, может быть, ошибка. Главное же, что я по-

чувствовал, что он не тот космический вампир, каким он мне представал

до сих пор.