Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания (гла

подобное написал я. 'Какие тут могут быть ссоры сейчас,-думал

я.-Лишь бы все обошлось'.

Покалечен он был сильно. Повредил печень, проколол ребром легкое,

сломал руку, потерял 2 литра крови. Вместе с ним пережил стресс от ава-

рии и Трифон Сигизмундович, ехавший с ним в машине. Скоро и меня пус-

тили в изолятор. Его вид меня потряс: худой, как щепка с горящими гла-

зенками вместо бывших глаз, он шарахнулся вверх по подушке, едва я во-

шел.

-А, пришел?Что, непривычно выгляжу?

Я воспринимал его слова как полубред. Но в общем все шло к лучше-

му. Страшное осталось позади. Я снова стал ходить к нему, прове-

дуя. Жизнь опять нас сводила. Вскоре его отпустили на домашний стацио-

нар.

В начале марта из Владивостока приехал наш одноклассник Андрей

Задворный.Он был мягкосердным при своей внешней мужественности и про-

являемые им ко мне чувства в школе, баловали меня, тогда еще имеющего

много друзей и не знающего настоящую цену преданности и постоянс-

тву. Приехав, он позвонил, а затем и пришел ко мне. Теперь его душа была

для меня бальзамом.

-Мишка, как же ты так?-дрогнувшим голосом произнес он после моих

рассказов.Он был потрясен, и меня это лечило.

-Ты знаешь что случилось с Вадиком?

-Что?!

-Пойдем к нему, попроведуем?- предложил я после рассказа.

В ту зиму моя дальняя родственница, преподаватель института Тать-

яна Константиновна Загайко организовала свой научный кружок на другом

факультете-физмате. Им был нужен биолог, и она обрадовалась встрече со

мной. Год назад я был бы рад не меньше. Но и сейчас я не отказался.

-У тебя есть знакомые в онкодиспансере?-Для опытов нужна раковая

сыворотка.

Трифон Сигизмундович работал именно там. Сейчас, идя с Андреем, я

шел к Вадику и за этим.

-Нет.Это в лабораториях надо спрашивать.А зачем тебе она?Пашке

Краснову в суп подбросить?Ха-ха-ха.

Я побледнел. Андрей, было засмеявшись, смолк и нахмурился. Я не

произнес больше ни слова. 'Ноги моей там больше не будет',-решил я про

себя. Я был, что называется, раздет догола. Я не знал ни что ответить

на плевок, ни не имел сил хоть как-нибудь защититься. Это случай был

первым обращением моего сознания к высшим силам, хотя к ним за помощью

тогда я не обращался. Просто знал, что просто так это ему не пройдет.

Занятия гимнастикой я не прекращал. Но ловкости и гибкости, получаемых

от нее, мне было мало. Выручил Толя Страхов. Он имел первый разряд по

самбо и дружеские отношения с тренером своей секции-Виктором Иванови-

чем Курашовым.

-Давай к нам,-сказал Толя. Меня долго упрашивать не пришлось. Это

было тем, что мне было надо. Чувства от захвата противника всколыхивали

память детства, нагрузка стала абсолютно иной, но что было самое глав-

ное - я привыкал к непосредственной близости противника и к готовности

его постоянного противодействия. Таких возможностей у меня не было дав-

но. Досадным было лишь то, что моя запоминающая способность стала мне

изменять. Боль не давала моему вниманию ни надолго выходить вовне для

познания, ни долго удерживать увиденное. Теперь мне надо было десятки

раз повторить элемент, чтобы не забыть его к следующей тренировке. И то

вспоминали его больше мышцы, чем голова.

-Я же показывал тебе это,-удивлялся Толя, знавший мое прежнее

схватывание на лету. Мне оставалось лишь молчать, работать, иногда от-

шучиваться. После первой тренировки моя грудь впервые за прошедший год

сделала глубокий вдох. Он сопровождался сладостной истомой от потягива-

ния налитых новой нагрузкой мышц. Гимнастика давно мне такого не дава-

ла. -Я вам обоим мозги прочищу,-думал я о Павитрине и Сатпремове.

Игорь тоже был моим одноклассником. После школы, как и все дети

интеллигентных родителей нашего класса, кроме меня, он пошел в ВУЗ - в

пединститут на ФВС. Через год он почувствовал, что это не его призва-

ние.

-Пойдем к Игорю, у него сейчас подавленное состояние, поддержим

его,-сказал я Вадику.

-Откуда ты знаешь?-удивился он. -Он же бросил институт после года

учебы.Он опять на распутье в сомнениях.

-...?-посмотрел на меня Павитрин.

Лицо Игоря было мрачнее ночи. К нашему уходу оно несколько прос-

ветлело. Выйдя на улицу, я увидел, что душа Вадика также чем-то попол-

нилась. После стресса, идя как-то по городу, я за спиной услышал со

знакомыми интонациями свист. Однако, спектр его гамм обрадовал бы и не